Книга Чёрное солнце, страница 55 – Дж. С. Андрижески

Однако Блэк был другим.

Я не могла просто убрать Блэка на полочку, хотя какая-то часть меня пыталась это сделать.

С ним я подняла вокруг своего сердца тот же барьер, что и со всеми, кто пугал меня до чёртиков. Я воздвигла стену, даже не понимая, что сделала это, и что это причиняло мне страдания. Это делало нас обоих несчастными.

Я чувствовала, как это постепенно просачивается в мозг Блэка — реальность того, что он сделал; реальность того, как я отреагировала на то, что он сделал.

Как только это случилось, его страх расцвёл в полноценный ужас.

По правде говоря, многое из того, что произошло потом, казалось сплошным размытым пятном.

Я знала, что била его. Не горжусь этим, но помню, как делала это.

Я знаю, что я ломала что-то. Я знаю, что мы кричали друг на друга. Я помню, как мы оба плакали. Я помню, как плакал Блэк, и глубина его эмоций напугала меня в совершенно иной манере, чем меня пугало его безразличие.

Я также помню, что потребовала, чтобы он показал мне каждую чёртову секунду, что он помнил из дней, проведённых в Нью-Йорке.

Когда он сделал это, и мы оба снова начали плакать, я потребовала, чтобы он показал мне каждую секунду, что он провёл с кем-то другим после встречи со мной. К счастью, за исключением нескольких ночей с Фа в Бангкоке, практически ничего и не было. Я даже не могла злиться на него за Фа, потому что тогда мы не были вместе, и в любом случае, после Йена я явно дала Блэку понять, чтобы он держался на расстоянии.

На самом деле, между нами стоял именно Нью-Йорк.

Я не знаю, как именно мы с этим справились.

Я даже не знаю, когда именно все снова сместилось и превратилось в нечто иное.

Я не знаю, то ли я что-то сделала, то ли он что-то сделал, то ли нечто естественное в связи нашего света заставило все раствориться.

Но в какой-то момент это смещение наконец произошло.

Может, все дело в его готовности показать мне все, включая каждую секунду того, что он чувствовал, что он думал, чем руководствовался. Может, все дело в том, что я видела, насколько им двигал страх за меня. Навязчивое желание устранить Брика было вызвано не только травмой, гордостью или страхом за свою шкуру, но и беспокойством за мою безопасность.

Может, все дело в ощущении, насколько он пребывал в неведении относительно всего этого. Ему даже не приходило в голову рассматривать то, что он делал с вампирами, как секс.

Я не знаю, в чем было дело.

Я просто знаю, что в какой-то момент все стало другим.

Не таким, как до Нью-Йорка; это было нечто новое.

Мы оказались по другую сторону.

Я понятия не имела, что находилось на другой стороне.

Судя по тому, что я ощущала от Блэка, он тоже этого не знал.

***

— Откуда это? — спросила я. — Что это значит?

Кончиками пальцев я обводила контуры дракона на его спине, проводя по каждому мазку, задерживаясь на ярких цветах — слишком ярких, совершенно не похожих на любые татуировки, которые я видела вблизи, если не считать Солоника, который тоже был родом из того другого мира.

Я видела похожие слишком яркие татуировки на многих иммигрантах-видящих.

Я заметила, что многие из них носили символ меча и солнца.

Большинство носило этот символ на левой руке, как какую-то армейскую символику.

Ни у кого из них не было такого дракона, который покрывал большую часть спины Блэка.