Книга Чёрные сердца, страница 182 – Дж. С. Андрижески

Алексей уставился на меня.

Я наблюдала, как меняется выражение его лица по мере того, как мои слова откладываются в сознании.

Поначалу его лицо обвисло, будто смысл моего ответа попросту не дошёл до него.

Затем, пока утекали секунды, оно превратилось в суровую маску, когда он осознал простую реальность — та, от кого он ожидал трусости и раболепства, отреагировала совершенно иначе. Я видела, как все мои слова откладываются в его мозгу вместе с пониманием, что я говорила совершенно серьёзно.

Я видела, что он осознал, как я его вижу.

Я видела, как у него в мозгу щёлкнуло, и он понял абсолютное презрение, которое я испытывала к нему и ко всему, что с ним связано.

Я видела тот самый момент, когда он полностью это осознал.

Его взгляд метнулся к щенку на моих коленях.

В ту же самую секунду Пантер зарычал на него.

Я никогда прежде не слышала, чтобы он рычал.

Это был мягкий, слишком высокий и очаровательный щенячий рык, но не оставалось ни капли сомнений, что Пантер рычал совершенно всерьёз и адресовал это Алексею. Как раз когда я подумала об этом, рык сделался более низким и гораздо более угрожающим.

Я уже упоминала, что однажды Пантер вырастет чертовски крупной собакой?

Я улыбнулась.

Не сумела сдержаться.

— Хороший пёсик, — заворковала я, почёсывая ему за ушками. — Хороший пёсик, Пантер. Нам не нравится мужик, который угрожает мамочке и папочке… да ведь, дорогой?

— Е*анутая сука, бл*дь…

Мой взгляд скользнул вверх, и Пантер снова зарычал на него, ещё громче.

— Думаю, тебе лучше уйти, — посоветовала я ему. — Я вполне рассудительна. Я готова забыть все, что мы сказали этим вечером, но это может измениться, если ты задержишься здесь ещё дольше.

Помедлив, я добавила:

— Я бы посоветовала тебе тоже попытаться забыть сегодняшний вечер. Очевидно, что у тебя нет никаких новостей о моём муже… ничего хоть сколько-нибудь нового… и признаюсь, я немного устала. И Пантер тоже, — добавила я, почёсывая щенка за ушками. — Почему бы нам не закончить на сегодня? Завтра можно попробовать ещё раз. Но уже с уважением и вежливостью, пожалуй. Особенно учитывая, что я замужняя женщина… замужняя женщина, которой сейчас почти нечего терять.

Страх, который я видела в глазах Алексея, исчез.

Там жила ярость.

Ярость и усиливающийся накал, за которым я наблюдала более тщательно.

Он об этом не забудет.

Увидев глубины ненависти, зреющей в этих тёмных глазах, в изгибе полных губ, я на мгновение задалась вопросом, не совершила ли я ошибку.

Люди вроде него не забывали таких обид от людей вроде меня. От тех, кого они считали от природы ниже себя, от тех, кто должен вставать на колени по щелчку их пальцев, и в это они верили каждой фиброй своей души.

Лишь вопрос времени, когда этот мудак найдёт способ нанести ответный удар.

Мне надо выбираться отсюда, пока этого не случилось.

Мне нужно выбираться отсюда к херам.

А теперь, благодаря моим проблемам с гневом, мне нужно сделать это как можно скорее.

Ник забрался в кузов грузовика, держась настороже.

Он оставил Солоника в передней кабине.

Он говорил себе, что у него есть на то весомые причины.

Им нужно оставить кого-то стоять на шухере. Они не могли просто отключиться, когда за ними никто не присматривал. Ник, наверное, не уснёт, но он хотел отключить разум, отдохнуть.