Книга Униженная невеста дракона или Хозяйка зимнего поместья, страница 16 – Полина Никитина

– Какой работы? – недоумённо переспрашиваю у неё, чувствуя, как остатки сна улетучиваются без следа, а на смену ему приходит удивительная бодрость и жажда действий.

Берта торжественно машет конвертом:

– Почтальон только что принёс. Представляешь, вчера вечером поместье выкупил какой-то знатный столичный лорд! Мало того, новый хозяин приедет с визитом лишь через месяц, и ему позарез требуется управляющий! – она хватает меня за руку. – Пойдём, позавтракаешь, и я введу тебя в курс дела. Я-то уже собралась и настроилась на возвращение в Алдервилль, а ты останешься!

Я едва не прыгаю от радости! Жизнь налаживается!

Мы спешим на просторную кухню, залитую утренним солнцем. Кремовые стены, белоснежные шкафчики и песочного цвета столешницы создают невероятно уютную, домашнюю атмосферу. Медная посуда, развешанная над рабочей поверхностью, мягко поблёскивает в солнечных лучах, а внизу теснятся громоздкие чугунные сковородки.

На полу у широкой плиты, отчасти похожей на наши привычные, только без конфорок, разворачивается драма: Жерар, прижимая к себе лапой миску с остатками каши, грозно рычит на кошку:

– Даже не смотри в эту сторону, блохастая! Это моё! Иди лучше мышей лови, бездельница!

- А ты марш в будку! Прохожих некому облаивать! - обиженно мяукает кошка.

Гордо задрав голову, шествует мимо чёрно-коричневого бока пса с таким видом, будто это существо недостойно её внимания. Однако стоит ей оказаться рядом с его задом, когтистая лапа молниеносно цапает Жерара за хвост.

– Ах ты, свинота мохнатая! – воет пёс, подпрыгнув от неожиданности. – Ну, погоди!

Кошка несётся к выходу, за ней с лаем бежит пострадавший дух-охранник. Вихрем проносятся мимо нас и скрываются в коридоре.

Берта лишь качает головой, продолжая сиять, как начищенный медный чайник:

– Эти двое никогда не угомонятся. Ты, главное, не ругай их почём зря, только за дело, если провинятся. Без духа в доме не будет души и уюта, а кошка охраняет поместье от происков нечистой силы. Так, это потом растолкую, сейчас не о них! – она кладёт конверт на стол и принимается хлопотать у плиты. – Садись, девочка. Нам нужно многое обсудить.

Опускаюсь на стул с высокой спинкой и вышитой подушечкой на сиденье, с интересом наблюдая за действиями хозяйки. Берта сноровисто наполняет чайник прямо из-под крана и ставит на сплошную поверхность плиты - гладкую, без схем, делений и рисунков.

- А как ею пользоваться, расскажете?

- Всё расскажу и покажу, - заверяет меня женщина, доставая поочерёдно из шкафчиков миску с печеньем, другую с конфетами в цветастых обёртках и плошку с ягодным вареньем, накрытую кокетливой крышкой. - Поезд у меня в ночь, значит, впереди целый день. Но ты не думай, я тебя не брошу. Будем на связи - в городе, точнее, в здании почты можно отправить стандартное письмо, можно ускоренное, а можно и вестника - это гораздо быстрее, но дороже. Правда, наш местный вестник уже состарился, летает медленнее, но зато опытный, адресом не ошибётся.

Слушаю внимательно, но мозг всё равно тонет в большом количестве новой информации. Какие-то вестники, хранители, опять же зрачки эти вертикальные, как вспомню, так бр-р-р-р, пугаюсь до жути.

- Так, где-то у меня была тетрадь с моими записями, - бормочет Берта под задорное кипение чайника. Ловко снимает тяжёлую бандуру с плиты и ставит на круглую подставку в мелкий цветочек. - Подожди, я сейчас.