Книга Виктория – значит Победа. Серебряной горы хозяйка, страница 178 – Салма Кальк

Принц отбыл — торжественно и пафосно, и господин наместник обещал, что все придут назавтра провожать корабли. А я отметила себе, что — уже можно.

До полуночи оставался ещё час. Я спросила Терезу — как она, хочет остаться или уже готова уйти. Она хотела остаться, и я без стеснения попросила господина Орвиля пообещать, что по завершении праздника он лично доставит Терезу домой. Посмотрела на него страшными глазами и, кажется, немного напугала. Ничего, за пуганого трёх непуганых дают.

А сама попросила господина графа Ренара проводить меня. Тот беспрекословно согласился, и мы сначала отправились ко мне на Морскую улицу, а потом я велела кучеру отвезти графа на его Кротовую.

И вот я дома, меня встречают и изумляются — где госпожа Тереза, я улыбаюсь — мол, я очень устала и удаляюсь к себе, а она ещё появится, пускай кто-нибудь ждёт. И можно принести мне прямо в спальню поесть и выпить, потому что в гостях кусок в горло не лез, да и в бальном платье не очень-то наешься, а дома хочется уже что-нибудь съесть.

Более того, когда Мари и Жанна сняли с меня платье, проводили в ванную, где уже поджидала нагретая Бертой вода, помогли помыться и переодели в свежую сорочку, я отправила их спать.

— Мари, ступай в вашу комнату, я ещё буду ужинать, и возможно, посмотрю кое-какие бумаги. Позову, если что.

Мари хмурилась — как так, а вдруг мне что-нибудь понадобится, а ни её, ни Жанны? И кто потом посуду уберёт? Но я добавила лёгкое мысленное повеление — спать, и спать не у меня на лавке, а в кровати за стенкой. Она и ушла.

Дальше следовало ждать?

Впрочем, недолго. Вызов, я прикрываю комнату от подслушивания и отвечаю.

— Дома ли вы уже, госпожа де ла Шуэтт? — улыбается он.

— Дома, — киваю, — и буду рада увидеть вас.

— Отлично, — связь прерывается, но тут же посреди комнаты разгорается овал портала.

Он выходит ко мне — тоже переодетый, безо всякого пафоса, как обычно ходит. Волосы волнистые влажные — видимо, тоже из ванны выбрался, оделся и ко мне. И видит меня — он-то одет нормально, а я совершенно недвусмысленно в одной сорочке, хоть та и до пят.

Поднимаюсь ему навстречу.

— Очень рада видеть вас. Вина? Ужин?

— Может быть, немного после? — улыбается.

— Хорошо, — киваю я, — после.

Оглядываю комнату и запечатываю заклинанием дверь. И окно — на всякий случай. А потом уже подхожу к нему близко-близко.

Кто из нас первым двинулся навстречу другому? Кто первым потянулся поцеловать? Или… или мы просто голодны, что-то мне подсказывает, что у него не очень-то много времени на женщин — как и у меня на мужчин.

Нет, дело в том, что он такой… второго нет, даже и близко нет. Прекрасен, благороден и умён. Настоящий принц. И раз уж он сегодня со мной, то я счастливица, да?

— Прекрасная Викторьенн, — он смотрит так, будто впервые видит.

И он тоже счастливец — ведь никто более в этом городе не может похвастаться моей благосклонностью?

— Виктория, мне так больше нравится, — я не буду рассказывать ему всю мою историю, но — мне будет приятно, если он будет называть меня — именно как меня.

— Вам подходит, — он снова целует меня. — Божество Победы имперских времён, всё верно. Стоит на колеснице и оттуда торжествует над поверженными врагами.

Куда там торжествует, но… мне было приятно, что и говорить.

Моя сорочка снялась быстрее, чем его полный приличный наряд, ну да в четыре руки мы справились. И теперь наконец-то то самое — кожа к коже, тело к телу. Мы победили, победили вместе. Вместе и отпразднуем.