Книга Я сделаю это для тебя, страница 99 – Салма Кальк

Сначала истаяли запасы Анри, затем тряхнули мошной и другие — ради общей победы, конечно же. Но всё равно на большую закупку не хватало. И это ещё хорошо, что хотя бы кормят по старой памяти. Те, кто живет в Лиме и по соседству, и они ведь тоже поддерживают Анри только потому, что ждут: он наведёт порядок, и всё станет по-прежнему.

И поднимали головы ещё и те, кто говорил — давайте просто договоримся с мятежниками. По-нашему не выходит, но ведь так, как им нужно, не выходит тоже. Давайте делить территорию, или что там ещё можно сделать.

Ничего нельзя. В оппозиции новой власти сейчас главным образом высокопоставленные маги, их немного. Их владения хорошо защищены, но — если вдуматься, то это капля в море. Островки. И если не держать ухо востро ежечасно, то бунтующее море с лёгкостью эти островки захлестнёт и поглотит.

Их пробуют на прочность каждодневно — то и дело по магической связи прилетают просьбы о помощи. Экс. Окрестности Массилии и Льена. Антуансвилль на западном побережье. Где-то приходилось сталкиваться просто с отрядами мародёров и отребья, желающих поживиться, раз разрешили убивать магов, и научили, как это делать. Таких расстреливали и вешали без жалости. А где-то — с перешедшими на сторону бунтовщиков отрядами регулярной армии. С командирами тоже разговор был короткий, ибо нечего нарушать присягу. А с прочими офицерами и солдатами пытались разговаривать и убеждать. Им предлагали либо проследовать в Лимей, и служить дальше, как служили, либо сложить оружие и поклясться не выступать против сторонников Роганов. Иногда получалось — знакомая форма, знакомое обращение и командный голос делали своё дело. Таким путём немного пополнили свои ряды — за счёт раскаявшихся. Иногда не выходило, и в лицо летели бранные слова, и тогда тоже приходилось и отбирать оружие, и расстреливать, и вешать. Нет, это было нелегко, совсем нелегко.

Анри возвращался в Лимей, сидел во главе стола за торжественными обедами, говорил с теми, кто не удовлетворялся ответами Эжени и непременно желал беседовать и с ним тоже. Но ловил себя на мысли, что у него остаётся всё меньше доводов.

Раньше он был уверен, что за ним сила, подкреплённая правом. Теперь он уже и не знал — есть ли то право, или же уже нет.

Эжени терпеливо слушала его, если он желал и мог говорить. Или молчала вместе с ним, если говорить не выходило. Рассказывала что-нибудь забавное из той мирной жизни, которую ей удалось вокруг себя наладить. Держала за руку, гладила ладонь. Улыбалась. Обнимала…

Если бы не Эжени — всё было бы совсем плохо.

…Переполох случился уже ближе к ночи. Трубы, крики, суета и суматоха, прямо во внутреннем дворе. Что, пробрался шпион, или ещё какой лазутчик?

Анри виновато взглянул на Эжени и порадовался, что не успел снять жюстокор. Пойдёмте поглядим, что случилось. Эжени подхватилась и пошла следом.

Встреченные по дороге люди говорили, что открылся портал и из него вышел… кто-то. Друг или враг?

«Кто-то» был невысок и с ног до головы замотан в какое-то тряпьё, и поставил вокруг себя очень мощную магическую защиту. И не позволял приблизиться.

— И кого же я вижу перед собой? — поинтересовался Анри.

Защита мигом убралась, тряпьё слетело. Светлые стриженые волосы, серо-коричневая одежда, сидящая как-то странно, шляпа без кокард и перьев…