Книга Мы сделаем это вдвоём, страница 106 – Салма Кальк

Но пока мы коллективно работали. Отмыли дом – уже нужно было, пора, и вообще, праздник же. Сварили холодец, посолили круто рыбу на шубу. Сделали майонез, девушки мои дивились, но смотрели, а потом и сами тоже взбивали смесь. Пробовали с опаской, на кончик ложки, облизывали. Забегали помогать Ульяна и Дуня, Дуню мы, правда, усаживали в угол и совали в руки чашку чаю, потому что она приходила к нам от каких-нибудь простуженных пациентов. А Ульяна встревала во всё – и в майонез, и в холодец, и в салаты – ой, что это, как вы это делаете, и что будет.

Нарядили ёлку – тоже всей компанией. Напекли песочного печенья с дырочками в виде звёздочек, формочки для вырезания нам сделал Егор Ильич. Он же принёс деревянных фигурок зверей, которые мы тоже приспособили к этому благому делу. Звезду на верхушку помогла сделать Дуня – её вырезали из цельного куска льда, а она магически законсервировала. И ещё так же сделала несколько сосулек, звёздочек поменьше и снежинок. Из найденной в сундуках Женевьев атласной ленты мы навязали бантов, и тоже повесили их на ёлку. И потом ещё Меланья дополнила композицию множеством мелких разноцветных магических огней.

Что же, получилось красиво. Вполне такая себе волшебная ёлка. Навевала ощущение грядущего праздника и ожидание какого-то прямо чуда, не иначе.

Я давно уже перестала ждать в новогодние праздники чудес и загадывать желания под бой курантов. Потому что была свято уверена – все чудеса в нашей жизни делаем мы сами. И если вдруг не делаются – значит, нужно понять, где что-то пошло не так. И сделать. И тогда будет.

А тут… Честно – я не ждала ничего, просто ничего. Я хотела не простыть сама и чтобы все мои были здоровы, и чтобы эти лбы упрямые с горы тоже были здоровы, все. Чтобы пришла весна, не задержалась, чтобы зима не мучила долгими рецидивами. Чтобы всё решилось у Дуни – хорошо решилось, чтобы Егор Ильич посватался к Дарёне и она не отказала, и ещё кто там к кому хочет, тоже пусть сватается. И… странная мысль, но я её всё же поймала – чтоб всё то, что накосячили Женевьев и компания, как-то исправилось, к лучшему, не к худшему.

Обо всём этом я думала во время рождественской службы. Нас звали на гору, но я сказала – ребятушки, живу здесь, вот со всеми этими людьми, с ними и пойду, пусть видят. И генерал согласился, что это правильно. И поэтому сейчас я была вместе с соседями и не только соседями… раз уж теперь тут, то – так.

А наутро дорогая моя Марьюшка припомнила мне обещание одеться, как подобает франкийской маркизе. Я вздохнула, и сказала – делай, дорогая.

О-о-о, ей только того и надо было. Мгновенно был распотрошен тот самый сундук, и под изумлёнными взглядами и возгласами Настёны, Меланьи и котов появились на свет лежащие там удивительные вещи. Парик, который следовало подержать над паром, расправить и слегка переуложить. Серо-голубое платье с переливами, - его следовало проветрить и прогладить, сначала вывесили в сени, оно там проморозилось пару часов, а потом Меланья осторожно руками на небольшой мощности разгладила залежавшиеся складки и заломы. Чулки со стрелками и подвязки к ним, и шёлковые туфельки с бантами. Сорочку с кружевами очень тонкой работы, корсет и фижмы для юбки.

И что, хотите сказать, во всём этом живут?