Книга Мы сделаем это вдвоём, страница 24 – Салма Кальк

Калитка была. Я добрела до неё и заколотила в дерево, что оставалось силы. И заорала, в последний момент сообразив, на каком языке нужно орать.

- Откройте маркизе дю Трамбле! Мне нужна помощь!

И калитка, не поверите, открылась.

- Слышь, правда баба.

- И правда маркиза?

- Шут её знает. Темно. Зови капитана, он у неё в доме не раз бывал. Или интенданта.

- Генерала зовите, или полковника Трюшона, или господина Асканио, - отрезала я.

Растолкала дураков и тормозов и вошла во внутренний двор.

Видимо, система оповещения высших чинов работала, потому что внизу огромной башни отворилась дверь, за ней был огонь и было тепло. Из двери бежали люди, одетые в чёрное.

- Что случилось, маркиза? Почему вы здесь? Почему вы не позвали, а пришли сами?

Меня подхватывают под руки и ведут в благословенное тепло, и где-то там, внутри усаживают на лавку. По дороге я пытаюсь рассказать, зачем пришла.

- Там люди сбесились, которые ко мне на постой пришли. Приставали, угрожали, нормальных слов не понимали. Их шестеро и здоровые мужики, а меня - пятеро, если без котов, но из них двое детей, две женщины и я.

- Вы-то кто? – хрюкнул Трюшон.

Хотелось дотянуться и дать ему по лбу, но – потом, наверное. Успеется.

- Она – маркиза дю Трамбле. Больше никто бы не поднялся сюда ночью, в метель и в одиночку, - говорит генерал. – Жак, два десятка людей. Северин, готовься. Оденьтесь тепло. Асканио, не забудь перчатки. Рогатьен, поручаю тебе маркизу.

- Я с вами, - пробормотала я, хотя ноги не держали и встать не удавалось.

- Маркиза, мы постараемся справиться, - серьёзно сказал генерал. – Нам будет непросто без вас, но мы приложим все усилия, поверьте. Ваши люди и ваше имущество будут в безопасности ещё до полуночи.

Я слышу звук трубы, беготню, команды… глаза мои закрываются.

Кажется, на сегодня всё. Дальше им и вправду придётся без меня

Анри, как и вся его команда, не ожидал, что зима окажется… такой холодной.

И это ещё только начало, как посмеивались солдаты-старожилы. Дальше будет холоднее и суровее. Дышать на улице и то будет нечем – воздух замёрзнет. Как замёрзнет-то, думал он, спеша по разным крепостным делам, разве ж такое бывает, чтобы воздух замёрз?

Но похолодало резко и сильно. Он не мог припомнить – встречал ли хоть раз в жизни раньше зиму в середине октября? В Другом Свете зимы суровее, чем на родине. И то не такие, и выходило – нет, не встречал.

Ладно, давным-давно, в юности ещё, ныне покойный старший брат поговаривал, что самое интересное в жизни – это новые интересные впечатления. И огорчался, что ему, как наследнику рода, этих впечатлений не видать, потому что судьба его предрешена. Значит, Анри придётся за двоих. Правда, на взгляд Анри, брат вполне преуспел в тех самых впечатлениях, только, как бы это сказать, был ограничен в том, откуда их брать и какие. Он почти не выезжал из столицы, и говорил, что Анри предназначено судьбой путешествовать за двоих. И по Срединному морю, и в Другой Свет. И вот теперь – на далёкий Восток, в такое место, коего и на картах-то нет, даже на академических, может быть, разве что на каких-нибудь очень уж особенных. Только, можно сказать, в легендах. Но ничего, они позаботятся, чтобы появилось. Все позаботятся. Договорятся с кем-нибудь из местных и отправятся на другой берег здешнего озера, на север и на юг. Но для того нужно дожить до весны, и не потерять никого из своих.