Книга Сказки лунных дней. Первая книга, страница 123 – Евгения Преображенская

– Но ты же… – калосец расширил глаза и раскрыл рот, прочитав в голосе чародейки жажду, которую всё никак не мог утолить и сам.

Девушка осторожно коснулась ладонями его груди, скользнула ниже.

– Пару глотков, – вновь попросила она, сжимая в пальцах его пояс и легонько притягивая к себе. Амулеты призывно звякнули. – Только чтобы унять дрожь… А после, если пожелаешь, я расскажу тебе удивительную историю моих странствий…

– О, я сейчас… – сбивчиво пролепетал мужчина, не в силах противостоять витали в чародейском голосе. – Да, конечно… конечно… Принесу… Скоро…

Разбойник умчался за вином, но, когда вернулся, Дженна сделала вид, что уже спит. Калосец негромко сообщил ей всё, что он думает по поводу двуличности женщин, и разочарованно побрёл к своему костру.

Чародейка же принялась шептать новое заклятие. В руках она сжимала сорванную с пояса разбойника статуэтку. Вылепленный из синей глины образ некоего бога наливался витали.

Заклятие роста отняло у Дженны последние капли силы. Сплетя основу и вдохнув в неё витали, она отбросила статуэтку за границы клетки, находясь уже на грани обморока. На этот раз сознание унеслось к родному миру девушки. Вместо сна ею овладел жестокий морок воспоминаний.

Дженна снова шла вдоль серой стены, которая возносилась в серое небо, образовывая защитный купол для всех, кто успел укрыться в её чреве. Под ногами у девушки хрустели кости, шелестел прах, выцветшими пятнами мелькал мусор: бутылки, банки, обёртки, игрушки, прочий хлам, назначение которого Дженна уже и забыла, – нетленные достижения её цивилизации.

Чародейке казалось, что ноги её вот-вот подведут, что она старая и дряхлая. Что умерли даже белые черви, изгрызшие изнутри её тело. Но Дженна шла, потому что останавливаться было нельзя. Даже во сне она ощущала, как сильно хочет спать. Движение было единственным лекарством от вечного забвения.

Дженна шла и шла, отупев: без смысла, без сил, без надежды, без желания. Путь был бесконечен. Ей казалось, что она ходит по кругу. И на каждом витке углубляется всё дальше в прошлое.

В прошлое Сии? В прошлое своего мира? Дженна не знала. Ей чудилось, что она слышит человеческие голоса. Грохот взрывов, вой сирен, шум сражения.

Словно призраки её народа обретают голоса. Они кричали, бранились и жаловались. Они смеялись и стонали от наслаждения.

Дженна почуяла сладковатый привкус страсти. И едкий запах крови. А потом мощную ауру живой воды. Её мира? Или мира Сии?

Сознание собрало себя по кусочкам и впустило под веки свет дня. Мрак растворился в солнце. Дженна распахнула глаза и, увидев над собой голубое, а не серое небо, расплакалась.

Да, над головой чародейки распростёрлось голубое небо. Крыша её клетки была сорвана, прутья разогнуты. Дженна лежала на досках телеги, заботливо укрытая чьим-то плащом. Рядом с ней покоился бурдюк с вином, которое она ещё вечером просила у калосца.

Девушка приподнялась на локтях и огляделась. Калосец лежал неподалёку, уткнувшись лицом в землю. Рядом с ним в неестественной позе застыл добурский работорговец. За ними валялись ещё десятка два тел.

Избранницы Азрэка будто не замечали трупов. Одни из них уже проснулись. Следуя вдоль тюков, они по-хозяйски изучали вещи мёртвых работорговцев, забирая обратно свои вещи и выбирая то, что могло пригодиться им в пути. Другие женщины, как и Дженна, ещё только отходили ото сна. Они омывали свои тела и неспешно одевались.