Книга Хозяйка Шорхата, страница 111 – Раяна Спорт

Меня охватила дрожь. Режущей болью свело внутренности, и я жадно глотала воздух, пытаясь унять панику, но страх сковал все тело.

«Нет, ради Бога, не думай!» — приказала, дав себе мысленную оплеуху.

Холодный ветер пробирал до костей, но дрожала я не от него. Бейрат, словно бросая кость собаке, швырнул палачу моток толстой, грубой веревки. Не прошло и минуты, как мои запястья и лодыжки были крепко привязаны к шершавому деревянному столбу. Веревка врезалась в кожу, напоминая о неизбежном.

Сердце билось неровно, редкими, болезненными толчками. Каждый удар отдавался эхом в ушах, заглушая шепот толпы. Я в последний раз окинула взглядом незнакомые лица, застывшие в печали и скорби. Они, простые люди, понимали. Видели ложь в глазах де Сан-Раду, понимали, что жажда наживы толкнула их на эту чудовищную клевету. Они знали, что я невиновна. Но пойти против власть имущих, против их богатства и влияния, ни у кого из них не хватило духа. И теперь я стояла здесь, обреченная, жертва их трусости и алчности де Сан-Раду.

«Ну вот и все! Прости, Надэя, что не уберегла не только твой дом, но и твое тело», — мысленно прошептала я, смотря на восходящее солнце.

С чадящим факелом в вытянутой руке грузный палач неуклюжей походкой направился к возложенному у моих ног костру. Дым, густой и едкий, ударил в лицо, заставляя закашляться. От лениво разгоравшегося огня повеяло жаром. Я вздрогнула, словно пламя уже лизнуло мои ступни, обжигая до костей. Страх сковал все тело, парализуя волю.

В последний раз, словно затравленный зверь, я дико огляделась. Толпа, плотная и безликая, жадно взирала на меня. И вдруг, за их спинами, что-то мелькнуло. Раздались встревоженные возгласы стражников, и я увидела, как на стоявшую в стороне повозку вскочил человек.

«Николь! Слава тебе, господи!»

В его руках я увидела лук с натянутой тетивой. Он поднял его и отвел локоть, пристально смотря в мои глаза.

«Вот и все. Смерть придет быстро и безболезненно. Спасибо тебе, любимый!»

Гул в ушах был таким сильным, что казалось, он вот-вот разорвет барабанные перепонки. И сквозь этот оглушительный звон, словно луч света сквозь тьму, пробился голос. До боли знакомый, такой родной, что сердце подпрыгнуло в груди.

— Именем императора! Остановить казнь!

В толпе пронесся вздох, словно все разом выдохнули груз, который давил на них долгие часы. Радостный вздох облегчения. Возбужденные восклицания, переходящие в смех, заполнили площадь.

Вдох. Выдох. Снова вдох.

Я жива?! Как такое возможно? Неужели Николь промахнулся?

С трудом разлепив веки, я уставилась на фигуру палача. Он стоял, как громом пораженный, с разинутым ртом и вытянутой рукой. Но чадящего факела, который секунду назад должен был поджечь костер, в ней уже не было.

Казалось бы, ничего не исправить, но и тут Николь сумел удивить не только меня, но и всех присутствующих на моей казни. За его спиной неожиданно возник… вихрь песка, закручиваясь в неистовый смерч. Из его чрева, словно из самой преисподней, вырвались фигуры, облаченные в лохмотья, но с оружием в руках. Это были пустынные воины, легендарные берсерки, чья ярость была известна далеко за пределами земель Шорхата.

Войны стихий. Защитники одаренных. Их глаза горели нечеловеческим огнем, а клинки, казалось, жаждали крови.