Книга Хрустальное королевство леди-попаданки, страница 102 – Марина Ружанская

Я сосредоточилась на кандалах. Грубое, холодное железо, впившееся в запястья. Тысяча градусов, даже чуть больше. Цифра всплыла в памяти из далекого прошлого, из учебников "того" мира. Температура плавления чистого железа.

Моя магия была огнем - чистым, живым, он не обжигал меня. Но металл… металл другое дело. Он станет проводником жара, раскаленной ловушкой.

Неважно.

Я закрыла глаза, отгородившись от давящей тьмы. Внутри - только белый шум ярости. Гнев на Стэна. Гнев за Алвара, идущего в ловушку. Гнев за свое беспомощное положение. Гнев за Лили и ее ребенка.

Эта ярость была гигантским маховиком, раскручивающимся внутри. Я сбросила все тормоза. Я впустила его. Позволила ему заполнить каждую клеточку, превратиться в сконцентрированную энергию, бьющуюся о стенки плоти, ищущую выход.

Точкой выхода стали запястья. Мои руки.

Сначала - тепло. Приятное, как солнечный свет. Но оно нарастало. Стремительно. Через секунду стало горячо. Еще через мгновение - обжигающе. Железо кандалов начало ворчать, тихо поскрипывать. Потом - зашипело. Я почувствовала, как металл мягчает под пальцами, как его структура теряет жесткость.

Но вместе с этим пришла и боль. Настоящая, физическая, чудовищная боль.

Раскаленный металл прожигал ткань рукавов в мгновение ока. Потом он коснулся кожи.

Резкий, пронзительный укус, как от острого ножа.

Я вскрикнула сквозь стиснутые зубы. Запах… запах горелой ткани и паленой кожи ударил в нос, смешиваясь с сыростью подвала.

Боль была невыносимой.

Она рвалась наружу криком, но я сжала зубы до скрежета.

Слезы выступили на глазах, но тут же испарились от жара, который шел от меня.

Железо должно стать жидким. Должно! Я снова сконцентрировалась на ярости. На лице Стэна. На его словах: "Сгниешь в этом подвале". НЕТ! Я вдавила всю ненависть, весь страх, всю отчаянную волю к жизни в точку контакта с металлом.

Пш-ш-ш-ш!

Адская боль охватила запястья, будто кто-то влил туда расплавленный свинец. Да так оно и было.

Я завыла, не в силах больше сдержаться. Но все равно толкала огонь, заставляя его работать и плавить оковы. Кожа горела. Я чувствовала, как она пузырится и обугливается под раскаленным железом. Голову заливали волны тошноты от боли и запаха собственной плоти.

И вдруг - звяк! Один браслет, размягченный докрасна, не выдержал напряжения моей попытки рвануться, и его дужка лопнула! Раскаленные брызги металла шипя упали на мокрый камень пола. Одна рука свободна! Огненная агония в запястье достигла пика, но это был знак победы. Я перенесла всю концентрацию, всю ярость, всю нечеловеческую боль на вторую манжету. Еще несколько секунд нестерпимого ада… и второй кандал сдался.

Я рванула руку, отшвырнув прочь кусок докрасна раскаленного, деформированного металла. Он упал с глухим стуком, остывая в темноте.

Я стояла, тяжело дыша, трясясь как в лихорадке. Руки горели невыносимо, запястья были покрыты ужасными ожогами, боль пульсировала в такт бешеному сердцу.

Мои руки свободны.

Но я все еще была в каменном мешке. Передо мной - массивная, окованная железом дверь с решеткой. Расплавить ее? Я едва стояла от боли и истощения.

Отчаяние вновь стало наваливаться невыносимым грузом. Неужели зря?..

И вдруг - шорох в темноте коридора! Тихий, осторожный звук…

- Олли?! - прошептал знакомый, дрожащий от страха и надежды голосок.