Книга Его невыносимая невеста, страница 16 – Натали Палей

— Ким создала его. И возглавляет.

Наверное, Роджер считал эмоции на моем лице, потому что сощурил глаза и процедил:

— И тебе она помогла. Руку твою спасла после магической дуэли с Уиллом, поэтому ректор ничего не узнал и тебя не отчислили.

— На втором курсе?

— Угу. Когда эта сволочь в нескольких местах покромсала твою руку темным заклинанием.

— О, я помню ту руку! — оживилась Ким. — Роскошная рука была! И очень сложная ситуация. Разорваны мышцы, сухожилия, большая потеря крови, темное заклинание отравляло организм…

Я мрачно уставился на восхищенную Кимберли, девушка же, похоже, ностальгировала.

— С утра мы выяснили, что ты не помнишь меня.

— Тебя — нет, — она усмехнулась. — А твою руку вспомнила. Потом часто мечтала о такой вот руке. Или ноге. Которые пострадали из-за темной магии. Но таких сложных случаев больше не было. Твой случай записан в журнале «Темная рука».

— Значит, я — темная рука?

— Бледные, кривые, косые, помятые, вы все для меня на одно лицо, — девушка пожала плечами. — А вот те части тела, с которыми работаю, не забываю. Темная рука. Рваное плечо. Дурная голова. Это, кстати, Роджер.

— Вот спасибо! — хмыкнул друг.

— Ты слишком часто обращался за помощью после похмелья. Ты и Макс Конор — постоянные пациенты нашего теневого лазарета.

Значит, мой близкий друг постоянный пациент моей невесты, а я не в курсе. И Макс. Тоже друг и по совместительству неисправимый дамский угодник.

Они приползали к Ким и её целительницам, девушки лечили их. А утром, бодрые и невозмутимые, эти двое выполняли все задания на полигоне. И никаких следов похмелья. Невредимые после дуэлей.

Роджер вскинул брови и поморщился: мол, в чем дело, друг? На помятом лице отразилось искреннее недоумение.

А в чем, собственно, дело? Я задумался. Ну не ревную же я Кимберли Уэст к Оллину? К Максу?

Не ревную. Или ревную? Бред. Не могу я ревновать ту, что знаю несколько часов.

Однако память услужливо подбросила ночную картину, когда я увидел Кимберли Уэст лишь в короткой ночной сорочке из изумрудного шелка, с распущенными шелковыми волосами, её хрупкое алебастровое плечо, точеные ноги, нежные изгибы стройного тела… И свое решение остаться, хотя нужно было тут же убраться.

Я отбросил прочь опасные мысли. Нет, я не мог ревновать. Я вообще не ревнивый. И сейчас, скорее, удивлен, что Роджер такой пройдоха. Сам-то я редко напивался и дрался на дуэлях. К моей персоне всегда было слишком пристальное внимание, сестра слишком часто просила быть благоразумным, а титул герцога я унаследовал в восемнадцать лет и тот обязывал. В том числе обеспечить древний род наследником.

Похоже, Роджер догадался, о чем я размышляю, потому что сообщил:

— Из-за огненной магии способности Ким уникальны. Например, она вмиг чистит кровь от всякой дряни. Поэтому ты, хм, ничего не подозревал о наших с Максом похождениях.

— Чистишь совсем без зелий? — недоверчиво уточнил я у девушки.

— Магией, — гордо улыбнулась она.

— Просто берет за руку. Закрывает глаза. Открывает. И все, ты здоров. Да её знают все наши парни. За нее они глотку любому перегрызут.

— Теперь эта моя обязанность, — процедил я и с досадой отметил, что голос прозвучал резко.

— Ты о чем? — не понял друг.

— Глотки за Кимберли перегрызать.

— Почему твоя? — Брови Роджера недоуменно поднялись домиком.