Книга Замок княгини, страница 146 – Наталья Сапункова

Кажется, все в порядке. Она приболела. Ей снился кошмар. Она в своей спальне в своём Шайтакане. Да-да, в своём. Все в порядке.

Спохватившись, она выпростала руку из одеяла и убедилась, что все пальцы на месте, и вздохнула с облегчением.

Просто дурной сон, а каким он казался реальным! Как и все дурные сны, впрочем. Хотя, в Касте потерять мизинец на левой руке — вовсе не несчастье для девушки. Если девушка Княжна Круга, конечно.

Даже такое слабое шевеление заставило Мантину встрепенуться, стряхнуть дрёму.

— О, что я вижу, княгиня, — улыбнулась она, — сегодня у нас радостный день, да? Ты начнёшь выздоравливать.

— Я, кажется, уже выздоровела, — Кантана повела плечами, — а можно позавтракать? Каши, сыра, лепёшек? Я такая голодная, — мизинец на левой руке чесался, и она потерла его, он всё равно чесался.

Соддийка не ушла за завтраком сама, она передала распоряжение через служанку, и опять присела рядом.

— Тебе снилось что-то неприятное, не помнишь, княгиня? Ты металась, бредила, немного нас напугала.

— Во сне мне ножом отсекли мизинец, это сделал Хранитель, он один из главных в обители, я его знаю. Он сначала прикинулся князем Каста. Была ещё хранительница Синего камня из Содды. Помнишь её?

— Какой ужас! А хранительницу я не помню. У Синего камня была лишь однажды, ещё малышкой. Что ж, бред есть бред.

— Она назвала меня безмолвной, — сказала Кантана задумчиво. — Странно, почему? Неужели это имеет какой-то смысл?

— Я слышала, что она похожа на сумасшедшую. Не беспокойся попусту. Кого ты ненавидела в своём кошмаре, не помнишь?

— Его, хранителя, когда он меня покалечил…

— Его ты звала Леманом?

— Нет, там был какой-то младенец по имени Леман, — вспомнила Кантана, заподозрив неладное, — редкое имя, да, имя моего мужа, но во сне я и не вспомнила об этом.

— Князь будет рад, наверное, разобраться, — соддийка слегка усмехнулась, — потому что после того, как ты пару десятков раз сказала, что ненавидишь его, и запретила к себе прикасаться, он немножко зол. А злой князь — это плохо для всех, понимаешь, княгиня?

— О… я не хотела, это случайно, — Кантана и растерялась, и расстроилась. — Князь поймёт, да?

— Конечно, княгиня.

Как раз служанка принесла завтрак, Мантина забрала у неё поднос, расставила перед Кантаной на низком столике миски с кашей, горячими сырными лепешками, политыми золотистым медом, кувшинчик с травником и серебряную чашку.

— Приходил твой маг, часто, — сообщила она, — князь Дьян не разрешил пускать его к тебе, пока не поправишься. Но он, кажется, очень за тебя переживал.

— Позови его, — Кантана даже отложила поспешно надкусанную лепешку, — прошу тебя. Мне надо с ним поговорить.

Но соддийка покачала головой.

— Когда разрешит князь, — ответила она, — и Джелвер. Отдыхай и выздоравливай, княгиня.

Кантана недовольно вздохнула, но куда было деваться. Прикончив кашу и лепешки, она подбила под спину подушки, откинулась на них и сказала, следуя за своими мыслями, которые продолжали крутиться вокруг тех бредовых видений:

— Мне было страшно, я не хотела, но ведь на самом деле это почетно, когда отрезают левый мизинец. Его отрезают супруге князя, вскоре после свадьбы. Ты не знала? Это древний обычай. Мне приснилось это, потому что я тоже княгиня, хоть и не та, не кастанская? Скажи, в Содде точно нет такого обычая?