Книга Замок княгини, страница 50 – Наталья Сапункова

— Такого много в старых домах в Приграничье.

— Да. Этот замок не так и стар, наверное. Мозаику и надпись откуда-то скопировали, или целиком поставили древнюю. Это строка из древнесоддийской поэмы "Три ступени совершенства мира", переведенная на итсванский. Хочешь, спроси у Деда, у вас в библиотеке эта книга есть и на истванском, и на дневнесоддийском.

Древнесоддийского Ардай не знал, и не собирался покуда осваивать — зачем? На итсванском ещё куда ни шло.

— Как нибудь посмотрю, — сказал он, — а вообще, я и так знаю, что всё уже было. Кто сомневается?

Мир соддийцев перестал существовать. Может, не стоит на его примере постигать ступени совершенства других миров? Да и зачем рассуждать о совершенствах, когда можно просто жить, этими совершенствами наслаждаясь.

Роскошно одетая молодая лира, по виду из придворных, в платке из жемчужно-серого шелка, повязанном по здешней моде, вышла из бокового перехода прямо наперерез Ардаю, он отшатнулся и не сразу узнал. Но узнал, конечно.

— Шала?!

Она прижала палец к губам, прося молчать, подошла вплотную к князю.

— Хочу сказать тебе, князь Дьян, а то вдруг ты не знаешь. Мы, ниберийки, не храним секреты того, кто убил хотя бы одну из наших сестер. Ослепить разум, отнять память вольно или невольно — это не считается. Но если лишить жизни…

— Спасибо, ниберийка, — сказал князь, — это ценно. Мы подумаем.

Она кивнула, грустно улыбнулась Ардаю и шагнула обратно в переход.

— Шала, постой! — он метнулся следом.

Почти поймал в объятия, но она тут же растаяла у него в руках, с той же грустной и отстраненной улыбкой.

Дьян глянул на него с понимающей усмешкой.

Любому, даже самому упрямому, когда-нибудь надоест бесконечно гоняться за тем, что нельзя удержать.

Днём на море штормило, а ночь выдалась удивительно тихой и звездной, словно сотканной из неясных теней, и ощутимо похолодало. Что ж, всё правильно, в это время года здесь уже заморозки, нынешняя осень ещё подзадержалась.

Дьян настежь открыл окно, и стоял около него, разглядывая звезды.

— Спать не будешь? — поинтересовался Джелвер. — Хочешь вина? У меня есть, хорошее.

Дракон может выпить много, не пьянея вообще, лишь наслаждаясь вкусом. Ещё дракон подолгу мог не спать, несколько ночей — запросто, чем он старше, тем больше бессонных ночей легко сходило с рук. Дед мог легко не смыкать глаз по паре недель. Правда, потом отоспаться всё равно придется.

— Давай, — отозвался князь, и Джелвер сразу вынул из-за тени пузатую глиняную бутыль, следующим движением руки — пару связанных вместе серебряных кубков. Распечатал бутыль и разлил темную душистую жидкость цвета рубина. Они стукнулись краями кубков — истванский обычай, — и выпили.

Вино, если хорошее — вкусная штука. И как же весело бывает наблюдать, как теряют от него головы итсванцы.

Дьян, свесившись наружу, бросил беглый взгляд на стену, и уже через мгновение стоял на подоконнике, а еще через мгновение лез по стене, цепляясь пальцами за еле заметные выемки.

— Ты что задумал? — крикнул вслед Джелвер.

— Прогуляться! — прилетел ответ.

Пожав плечами, Джелвер полез следом. Для дракона передвигаться по такой стене не представляет проблемы.

Чтобы добраться до покатой черепичной крыши, нужно было преодолеть пару десятков стетов, у них это получилось быстро. Дьян лег на крышу, разглядывая на звезды.