Книга Нечаянные крылья, страница 71 – Наталья Сапункова

Дьян молчал, не сводя с него глаз.

Эстерел продолжил:

— Подвернулся случай — лекарь, которого я привез Валенте из Аша, сказал, что чуть раньше там родила женщина, которую я немного знал, еще с детства. Тоже были тяжелые роды, ребенок умер, а мать поправлялась от горячки. Я взял ребенка и полетел в Аш. Что с теткой роженицы можно будет договориться, я не сомневался, я ее знал. За деньги она бы сплясала на костях своей матери. Роженица поправилась, у нее было много молока, и все было хорошо. Это Мия, моя теперешняя жена. Она только через полгода узнала, что кормит чужого малыша. А я… я отдал тебе тело ее мертвого ребенка.

Дьян молчал.

— Валента сказала мне, что сын родился вашим. Она так и сказала — вашим. Что он пошел в нее. Но я-то не сомневался, что в первую очередь он мой. И я старался быть ему лучшим отцом. По крайней мере — старался…

Дьян и старый ювелир переглянулись.

— Ох, это не единственная горестная новость за последнее время, — старик тяжело вздохнул.

— Мне следовало тогда подумать о чем-то подобном, — сказал Дьян негромко. — Что ж, ты сделал, как сделал. Я тебя даже в чем-то понимаю. Но ты искалечил своего сына. В нашем понимании — это именно так. И моя сестра не поблагодарила бы тебя. Так что — это действительно горестная новость для нас.

— Искалечил? О чем ты? — нахмурился имень. — Мой сын — не калека. С ним могут ровняться немногие. И ты, я полагаю, слышал, что его уже считают одним из лучших наездников рухов в Приграничье?

— Слышал, да. Но я не об этом, — усмехнулся Дьян. — Пожалуй, не сумею объяснить. Это вроде того, как если младенца воспитывать на псарне с собаками, он будет лаять и есть из миски, но не сможет разговаривать и сидеть за столом с людьми. Ты не обижайся, я не хотел обидеть. Это просто пример. Нельзя научить взрослого тому, чему маленькие дети шутя учатся сами.

— Если ты про ваш мысленный язык, то он владеет им, — сказал имень. — Этот язык есть в нашей семье, в каждом поколении. Мне, правда, он не достался. Так что не надо про псарню.

— Что?.. — вскинул брови Дьян. — Язык — в вашей семье?..

Эстерел достал из кармана мешочек с ожерельем, и вытряхнул на ладонь сверкающие камни.

— Это принадлежало моей бабушке, — объяснил он. — Ее отец был из вашего народа. Валента нашла это ожерелье незадолго до родов. Она очень разволновалась, и говорила, что ты непременно должен знать об этом.

Дьян протянул руку, взял ожерелье, растянул нить во всю длину.

— Дядя Омис?

— Да-да, вижу, — буркнул тот, — цвета Шанияров. Вот, значит, куда подевалась пропавшая дочка Шанияра.

Дьян взглянул на Эстерела.

— Может быть, тебе забавно будет узнать, родственник, что моя сестра сбежала и вышла за тебя, потому что не хотела выходить за родного племянника твоей бабушки.

— Она жаловалась мне, что ты нашел ей старика.

— Не то чтобы старика. Он был достойным во всех отношениях. А теперь он погиб, и его род прервался. А она просто предпочла Шанияру другого Шанияра, точнее, почти Шанияра. Чуть-чуть Шанияра. Да, я такого не ожидал. Что ж, это действительно забавно, но не более того. Ты причинил сыну большое зло, Эстерел, и мне действительно очень жаль. Язык тут ни при чем, — Дьян вернул Эстерелу ожерелье. — Вот что, нам все же стоит встретиться с твоим парнем. Немного погодя, обязательно. Ты говорил ему о родной матери?