Книга Пиппа ищет неприятностей, страница 127 – Светлана Нарватова

«С момента возвращения Атайнин прошло две недели, а мне даже нечего о них написать. Каждый день кажется насыщенным донельзя, а вспомнить ничего не могу. Напрягаю память, а вижу только её медные волосы, рассыпанные по подушкам.

Всё это время мне удавалось удачно избегать Конвея. Я прибегал на занятия и убегал, ссылался на занятость, или просто не открывал ему дверь, делая вид, что меня нет дома. Последние полгода он пугал меня навязчивой идеей воспроизвести великий артефакт древности. Когда пять лет назад мы начали обсуждать создание сферы, нами двигал мотив защитить людей. Я точно это помню. В какой момент мы свернули не туда? Когда Рон впервые заговорил о том, что нужно управлять нечистью? Кажется, сначала он просто начал сомневаться в том, что артефакт может работать по-другому. Что, возможно, магичка допустила ошибку. Ведь совершенно непонятно, с чего так резко изменились его свойства?

Мы снова и снова пересчитывали воспроизведенную по памяти формулу. Конечно, нам не удалось вспомнить всё до символа. Но законы теоретической магии мало изменились с той поры, и главное было найти узловые точки. Их мы, по случайному стечению обстоятельств, запомнили. Были в формуле несколько неизвестных магических связок, смысл которых было сложно интерпретировать, но мы не решились проверять их опытным путём. В основу второго артефакта был положен принцип первого, это было известно. Но даже близко не было понятно, какой из неизвестных узлов отвечал за прорыв мира, и к чему могло привести наложение нового феномена на тот, который уже сейчас действовал в столице. А он действовал. Причем было ощущение, но действие накапливается и со временем становится всё сильнее.

Сферу я выточил сам. Брал уроки по обработке материалов для создания артефактов. Говорил, что в результате душевной травмы после экспедиции не могу накладывать серьезные заклятия и увлёкся на любительском уровне артефакторикой. Сфера вышла идеальной, формула была идеальной. Если мы всё верно посчитали и вспомнили, должно было получиться именно то, что вкладывала в артефакт создательница: он нёс обратный вектор. Но я боялся сделать последний шаг – окропить её своей кровью, чтобы заставить работать.

Я мучился от того, что именно мои сомнения и метания сдвинули что-то в сознании герцога. Он всё больше стал задумываться не над закрытием пробоины между мирами, а об использовании нечисти на благие нужды. А в последнее время он говорил об этом настолько убежденно, будто другой цели никогда и не было. Но теперь мне кажется, что кто-то ему эти мысли в голову вкладывал. Причём, этот кто-то, – маг жизни, – был ему достаточно близок, чтобы делать это незаметно, исподволь, не вызывая подозрений. И скорее всего, это кто-то из окружения молодого короля и с его наущения. Почему власть имущим всегда этой власти мало? Чего им ещё не хватает?

Последнее время я избегал Рона. Мы зашли в тупик. Я никак не мог понять, что заставило сферу работать иначе, чем было задумано. А Конвей давил, давил… Мы время от времени встречались, чтобы в очередной раз поругаться и расстаться ни с чем. Моё двухнедельное отсутствие пришлось герцогу не по нраву. Он прислал мне официальное приглашение. Его я не могу игнорировать. Я решил, что не буду брать с собою сферу. При виде её мания Рона обостряется, а взгляд становится безумным. От одной мысли, что вместо Атайнин мне придется общаться с этим сумасшедшим, сердце проваливается в желудок».