Книга Зачет по тварезнанию, страница 79 – Светлана Нарватова

…А тут Кей со своей больной головой и здоровой саженью. Ревностью, страстью, самоотверженностью, упертостью — под пикантной приправой острого юмора. Совершенно неподходящий: по возрасту, статусу, месту жительства, специализации.

И на тебе: «Я тебя люблю, выходи за меня замуж».

Какая-то часть мозга продолжала этот внутренний спор с другой частью моего мозга. Третья часть пыталась понять, чего хотят две предыдущие и в чем заключается их противоречие.

Не мудрено, что на четвертую, на которую сбросили ответственность за поддержание разговора с Сафониэлем, мозгов уже практически не осталось. Думаю, это был мозжечок. По крайней мере я шла уверенно, ни обо что не спотыкалась, и что-то отвечала на вопросы. Например:

— В смысле, он придумал эту тварь? Я сама видела! — выдала эта четвертая часть, которая по объему была не больше десятой.

На этой эпохальной фразе две первые заткнулись, а третья схватилась за голову.

— В смысле, ты сама видела? — глаза Гроссо прищурились, выказывая крайнюю степень раздражения. — Ты же говорила, что она напала со спины.

Я вдохнула и медленно выдохнула. Сафониэль мне нужен. Мне нужен руководитель магистерской диссертации по тварезнанию. Я хочу работать в Императорском университете. Я хочу жить в столице.

— Мы несколько раз встречали по дороге целые поляны со следами выморозки, — ответила я осмысленно.

Главное — взять себя в руки.

— Значит, он планировал всё заранее и выморозил участки перед вашим сюда прибытием.

— На некоторых были следы зарастания, будто это случилось пару недель назад. Как бы у Кея это получилось?

— Он уже «Кей»? — взъелся лей Гроссо.

Третья часть моего мозга от души врезала оплеуху четвертой.

— Кейрат, Кейрат Торнсен, — поправилась я.

— Кейрат Торнсен мог подготовить здесь место заранее. Тебе не кажется странным, что вы совершенно случайно оказались в тысячах лье от места назначения, Лайна?

Мне это странным не казалось, напротив, абсолютно закономерным.

— И тварей он сюда специально для меня притащил, — развила я мысль лея.

— Каких тварей? С горящими синими глазами? — саркастически произнес Сафониэль. — Уверен, ее не существует в принципе.

— Хорошо, но косорыла я лично в руках держала! — возмутилась я. — Здесь этих тварей — целый непуганый заповедник!

Я показала в сторону леса.

— Хорошо, пойдем. Покажи мне этот заповедник! Если это всё — не жалкая попытка оправдать поведение любовника, — покажи!

И Гроссо потянул меня в сторону леса, мимо домов, жилых и заколоченных, всё дальше и дальше оставляя позади Кейрата Торнсена.

Я не знала, что возразить на это «любовника». Я не воспринимала Кея как «любовника». Один раз — не… любовник, в общем. Даже если этого одного раза было три. Во-первых, это были вынужденные реанимационные меры. Во-вторых… во-вторых, не вязалось у меня это слово с Кеем, хоть тресни. Торнсен был, не знаю, выше этого, что ли?

…Что не мудрено при его двух метрах роста, хе-хе.

И вообще, если в словах, что я завела любовника, звучал упрек, то кем Сафониэль считал себя?

Всё было непросто. И требовало вдумчивого анализа.

Поэтому, по доброй привычке, я решила сделать вид, что ничего не услышала. Не поняла. Задумалась. О том, что буду показывать, например.

Лес встретил нас веселым пересвистом птичек. И я запоздало поняла, что совершенно не представляю, были ли какие-то следы тварей здесь, рядом с поселком. Вечером, когда мы сюда пришли, твари чудились мне под каждым кустом. Но мои впечатления лею Гроссо не продемонстрируешь. Наука ценит объективность. А вчера с утра мы разругались с Кеем практически у самой деревни, и я сначала шла куда глаза глядят (а они глядели куда угодно, только не вокруг), а потом — куда вел меня Гррых.