Книга Я - злодейка в дораме. Сезон второй, страница 121 – Екатерина Вострова

Вей Лун усмехнулся, принимая ее полную капитуляцию.

* * *

Когда-то эти покои принадлежали императору Лю Шеню, а сейчас в них, развалившись на диване, сидел презираемый всеми цизы, отброс и вор. Интересно, что бы сказал Гоушен на этот счет?

Наверняка придумал бы как сострить. Или начал бы сыпать комплиментами, говоря о том, что ни разу не сомневался, что его хозяин тут окажется.

Вей Лун раскрыл ладонь, призывая искру, что ему чудом удалось сохранить, — всё, что осталось от изначального духа Гоушена, глупого, но верного лиса, который, не задумываясь, отдал свою жизнь за ту, которую полюбил.

Яркая звёздочка, тёплый, живой осколок на ладони… Он вызвал столько воспоминаний.

«…Если не получится ноги им сломать, тогда… тогда… я им в кровать нассу! Хотите?» — Вей Лун словно снова слышал, как тот предлагал эту выходку, блестя глазами и качаясь на стуле, как шаловливый ребёнок. Теперь, Вей Лун, пожалуй, не отказался бы от предложения и отправил бы лиса к парочке назойливых министров. Но лиса больше нет…

Гоушен наполнял жизнь Вей Луна теплом и поддержкой, которых тот не искал и даже не замечал, пока не потерял вовсе.

И даже эта его надоедливая болтовня, которую он когда-то терпеть не мог… Сколько раз лис повторял: «Приятно, когда женщина проявляет инициативу в отношениях…» — после того, как Мейлин била его в очередной раз.

С каждым воспоминанием горькая улыбка становилась всё слабее, а в горле вставал ком.

«Может, они вовсе и не собираются нападать… Сюрприз готовят. Владыке Нижнего мира. Может, у него день рождения? Кстати, а когда у вас день рождения, хозяин?..» — Вей Лун помнил, в какой ступор вогнал его этот вопрос. Свой день рождения он никогда не праздновал хотя бы потому, что не знал настоящую дату. Мать не говорила об этом, а тот день, что был записан в документах, ему не принадлежал.

И только лис, который так бесцеремонно задавал самые странные вопросы, оказался первым, кто всерьёз задумался об этом.

К сердцу подступила боль — медленная, терпкая. Он не знал, зачем Гоушену было нужно лезть в его жизнь, делить с ним его горести.

А ведь поначалу Лун считал демона бесполезным. Но сейчас… сейчас ему его не хватало.

Он думал, что, получив трон, обретет наконец желаемое, но получилось, что пока он только терял. Потерял Гоушена, окончательно потерял доверие Лю Луань, которая теперь видит в нем только узурпатора. Сяо Ань…

Его военный инженер тоже пропала. Он оставил ее с Первым, Вторым, Третьим, но те ни слова не сказали о том, куда она делась. Лун даже стал пытать их, пытаясь узнать правду, но демоны были слишком слабы, чтобы мучать их всерьез. Хоть после того, как он увидел эту троицу рядом с Лю Луань, желание свернуть им шеи стало очень велико, он все же решил их пощадить.

Принцесса о них заботилась, а значит, будет куда более покладистой, если их жизни окажутся в руках Вей Луна.

По крайней мере, это было хорошее оправдание. Не признаваться же себе, что он успел прикипеть к этой безмозглой троице? К их услужливости, к почтительному: «хозяин Вей», к их вере в него самого. Его аферу с распространением слухов они приняли с воодушевлением, ни разу не усомнились, день и ночь трудились над ее воплощением. И даже Гоушен в конце концов признал, что они «вполне терпимы».