Книга Я - злодейка в дораме. Сезон второй, страница 190 – Екатерина Вострова

Я не удержалась и прыснула.

— Я от неожиданности подпрыгнула, — продолжала Мейлин. Ее взгляд чуть расфокусировался, словно она смотрела не перед собой, а куда-то в прошлое. — И уронила корзину с бельем в озеро.

— И что было дальше?

— Я хотела заставить Гоушена выловить белье из озера, его же вина! — с возмущением вздохнула Мейлин. — Но этот упрямец наотрез отказался. Сказал: «Я не рыбак, а это не рыба. Пусть оно там плавает!»

Она так похоже передразнила интонации Гоушена, что сдержаться и не засмеяться было просто невозможно. Но смех этот отдавал грустью, ведь Гоушен погиб. Пожертвовал собой, чтобы спасти Мейлин. И я всегда буду благодарна ему за это.

— Я на него ругалась, ругалась, но он все отмахивался: «Мейлин, я в воду не полезу! Рожденный летать, плавать не будет!» Я уже хотела сама лезть в это озеро, но тут подошел Вей Лун. Тут-то я поняла, что перестаралась с криками, — она поморщилась, вспоминая. — Вей Лун нас обоих так отругал. Даже Гоушен язык прикусил.

— Что он сказал? — поинтересовалась я.

Мейлин покраснела.

— Сказал, что подобные ссоры в постели решаются, а не на людях. Потом повернулся к Гоушену и говорит: «Лезь в воду, вылавливай белье и сам его стирай. А ты, Мейлин, за мной, в шатер!»

Конец истории был веселый, но в глазах Мейлин заблестели слезы.

— Знаете, госпожа, теперь-то я понимаю, почему он так сопротивлялся и отказывался в воду лезть при мне. — Она не удержалась и всхлипнула. — Он же боялся, что если нырнет, то повязка слетит с головы. А под ней… ну…

Ее голос дрогнул. Но я и без того поняла, о чем она. О демонических ушах, выдававших Гоушена.

Не зная, как ее утешить, я поспешила обнять Мейлин. Хоть какой-то плюс от того, что я оставалась Сяо Ань. Можно было держаться с Мейлин на равных и не думать о том, как это выглядит в чужих глазах. Грусть, разделенная на двоих, становится легче.

— Он всегда выдумывал самые нелепые отговорки, почему нельзя снять эту дурацкую повязку, — услышала я ее тихий шепот. — Ну ничего! Когда он вернется, я ему уши надеру, за то, что столько времени врал мне!

— Гоушена можно вернуть? — удивленно переспросила я.

Мейлин вдруг вспыхнула и отстранилась, избегая моего взгляда.

— Я… не знаю, — помедлив, все же ответила она. — Вей Лун… То есть Его Величество сказал, что это возможно. Но для этого нужны огромные силы, время…

— Это же прекрасно, Мейлин!

— Госпожа, простите, я увлеклась рассказом. Уже холодает, я принесу вам шарф.

Я не стала ее удерживать. Возможно, ей нужно побыть наедине с собой. Да и мне было о чем подумать.

Я вспомнила последнюю просмотренную мной сцену из «Тысячи слез, тысячи страниц и тысячи золотых монет». Шестьдесят четвертая серия: Вей Лун убивает свою возлюбленную, Лю Ифей, и нежно прижимает к себе, пока она умирает.

 Тогда я не понимала, кричала на экран, обвиняя и ненавидя героя. Но теперь…

Только после смерти дорамной Лю Ифей Вей Лун мог обрести полную силу и сразиться с Владыкой демонов на равных. Только так он мог победить и защитить империю. Только так он мог в будущем вернуть Лю Ифей к жизни.

Может быть, экранный Вей Лун хотел использовать свою силу, чтобы потом воскресить Ифей, точно так же, как мой Вей Лун хочет использовать силу, чтобы спасти Гоушена?

Это многое объясняло. Но не давало ответа, что сделает Вей Лун сейчас, когда узнает, что для победы над Владыкой ему нужно убить меня.