Книга Ох уж эта жизнь молодая да сельская! Или жизнь после жизни., страница 149 – Егорина Ленина

- И вот здесь еще криво. - проворковала чернявая.

Я закатила глаза. Сю-сю, му-сю, пу-сю! Фу! Аж завидно. То есть противно. Ну, может, немножечко завидно.

Переписываю сижу. Эти голуби уселись на мою кровать и начали ворковать. Хоть бы не начали нестись. И шепчутся, и хихикают, и вместе, и поочереди...

- Я вам не мешаю, граждане учителя? - повернулась в их сторону. - Может быть мне выйти? Я и батюшку могу позвать, он сразу же вас и обвенчает!

- А ты уже все прописала? - покрасневшая девушка вырвала свою руку из руки Любомира и направилась к столу. - Даже половины не исправила!

- Я буду жаловаться в общество защиты животных! - начала закипать я. - Вы тут розовые сопли и слюни разводите и портите мне весь настрой на учение.

Парочка гордо удалилась на кухню. Я продолжила исправлять буковки, но до меня опять стали доноситься романтические бредни.

- Я тебе сейчас чай налью.

- Ах, я такая неловкая.

- Ну что ты! Ты самая-самая!

- У тебя на щеке крошки. Хи-хи.

- А у тебя на носу.

Ну фу же! Грифель в руке сломался. Одни убытки от этих голубцов. Вот не дай бог, чтобы я также... Лучше сразу придушите и не мучайтесь!

Схватила бумагу, вышла на кухню, аккуратно втиснулась между Любомиром и Глафирой, положила на стол свою писанину и вышла в сени. Фух! Тут и дышать легче.

Папуля на втором этаже что-то колотил. Заглянула. Очередная задумка в стиле взрослого конструктора - то ли кровать, то ли стол... Но что-то очень нужное. Отвлекла его и сообщила, что иду гулять.

Иду по дороге. Солнышко слепит глаза, но мне так хорошо... Куч весело трясет хвостом и закапывает очередные "комплименты". То тут, то там раздаются голоса односельчан. Я спустилась к реке. Большая заснеженная "дорога" извивалась и убегала в даль. Какое-то поэтическое настроение напало... Стихи что ли начать писать? Солнышко какое...

- Золотая чаша золотая... Не то! - оглянулась назад и посмотрела на крыши домов. - Хорошо в краю родном! Пахнет сеном и... и... говном. Куч! Мог бы ты как-нибудь воздержаться от газовых атак?

Стихи не идут. Не мое это. Пойду, что ли, к старосте загляну, вдруг что интересное происходит. Или к Аглае? У нее всегда свежие сплетни.

У дома старосты меня встретила Валина, жена Трофима Гордеевича. Она поджала губы, глянув на меня, и только рукой махнула в сторону дверей. Староста как всегда сидел за своим столом. Рядом в бумагах копошился дядька Григо. Оба не обратили внимания на мое явление, ну я и присела на скамейку в ожидании новостей.

- Вот еще. - Григо сунул бумагу старосте под нос. - Нет расчетов.

- Угу. - буркнул Трофим Гордеевич, не поднимая головы. - Ищи еще.

- Письма очередные. - отложил Григо в стопку пачку конвертов. - Может нам разносчика нанять?

- Можно. - согласился староста. - Но писем не так и много, а потому, если нанимать, то как временного работника. И с оплатой по количеству работы.

- Вам помочь? - вставила я.

Оба подняли головы и поморгали.

- Чем? - осторожно уточнил Григо. - Сватать нас будешь кому-нибудь?

- Наш уважаемый староста уже глубоко и прочно женат. - покачала я головой. - А вот вы... Но я таким не занимаюсь!

- И чем это я плох? - разогнулся он, расправляя тощие плечи.

- Всем хороши. Я сватовством не занимаюсь!

- Жаль... - вздохнул староста. - Нашла бы может кого для этого бобыля. Забери письма свои тогда уж.