Книга ПП-попаданка. Пресс для принцесс, страница 2 – Марго Арнелл

— И когда ты собирался мне сообщить о том, что нашел другую? — сложив руки на груди, ледяным голосом спросила я.

Витя замялся.

— Я просто ждал подходящего момента… И вообще это наше первое с Элей свидание. Но она… — Витя замер и мечтательно зажмурился. — Она такая одухотворенная! Она в консерватории учится и животным помогает!

— Я тоже животным помогаю, — нахмурилась я.

— Тем, что переводишь деньги отца на чужой счет? — фыркнул он. — А Эля ездит в приюты, волонтерствует, животных пристраивает. У нее такая широкая душа… Она очень цельная, многогранная натура.

— А я, значит, пустышка? — сощурилась я.

Витя, уже перекидывая пальто через руку, задержал на мне взгляд.

— Ты сама это сказала, не я.

Тут меня, конечно, прорвало. Особенно не стесняясь в выражениях, я высказала ему все, что думаю о нем и об этой его одухотворенной Эли.

— Ты же понимаешь, что папа теперь выкинет тебя с должности? — напоследок мстительно прошипела я.

Да, не слишком достойный выпад с моей стороны, но я была слишком зла, чтобы придумать что-то поизящнее.

— Я — ценный сотрудник, Игорь Андреевич это часто говорит, — невозмутимо отозвался Витя. — Так что посмотрим. Дочь у него, конечно, одна, но… Ты уверена, что между благополучием компании и твоими капризами он выберет последнее?

А вот это был удар в самое сердце. Куда более болезненный, чем даже его измена.

Наши отношения с папой близкими, теплыми и любящими не назовешь. Все проблемы он привык решать деньгами. Потому и забрасывал меня дорогими подарками с тех пор, как мама от нас ушла — из-за его холодности и из-за того, что “не чувствовала со мной связи”.

Витя протиснулся мимо меня и ушел. Я стояла, сжимая и разжимая кулаки в бессильной злобе. Пакеты, как листья по осени, лежали на полу. Не помню, в какой момент я их бросила. Мое лекарство от плохого настроения сегодня не поможет.

Там было платье, которое я хотела надеть на наше следующее свидание с Витей, и красивое дорогущее белье. Теперь мне все это не нужно.

Я развернулась, чтобы уйти. Темноволосая официантка, подошедшая к опустевшему столу, окликнула меня.

— Ваши пакеты?

Я развернулась, скользнув взглядом по ее фигуре. Такая же стройная и подтянутая, как и у меня.

— Это вместо чаевых, — вздохнула я. — Порадуйте своего парня… А лучше саму себя.

Лицо официантки удивленно вытянулось. А я покинула кафе.

***

Ледяной ком в груди мешал дышать. Мешал даже плакать.

Я набрала номер отца. Поначалу думала — хочу велеть ему немедленно уволить Витю, но, когда услышала папин голос, поняла: нет, хочу просто поговорить. Выплакаться ему, как дочка — отцу. И неважно, как сильно мы отдалились…

Точнее, мы никогда и не были близки.

— Алана, я занят, — отрывисто сказал он.

— П-папа… — срывающимся голосом произнесла я.

А что говорить дальше? Как любящие дочери рассказывают о своей боли любящим отцам?

В трубке раздался вздох.

— Алана, я правда очень занят. Через минуту начнутся важные переговоры.

В его голосе чувствовалась нотка раздражения и усталости. Как будто я часто звонила ему и плакала в трубку. На самом деле, до этого дня — никогда.

— Т-ты не можешь отложить их? — дрожащим от сдерживаемых слез голосом попросила я. — Мне правда очень плохо.

Я могла быть избалованной “принцессой на горошине”, любящей, чтобы мир вертелся вокруг ее персоны… Но я искренне любила Витю. И такое предательство испытала на себе лишь второй раз в жизни.