Книга Скандальная история старой девы, страница 133 – Анастасия Милославская

Если я расскажу про малышей, скорее всего он заберёт меня из земель безмужних вопреки местным законам, может быть, даже сделает женой, а не любовницей, ведь негоже, чтобы дети были рождены не в браке.

Возможно, он будет обходителен первые несколько месяцев, а потом продемонстрирует свои привычные замашки. А может будет нормальным ровно до того момента, пока наши интересы не войдут в конфронтацию, а это будет довольно скоро. И тогда он снова покажет свой жестокий и деспотичный драконий характер.

Нужно ли мне это? Жить с нелюбимым, жестоким и властным мужчиной, который привык подчинять? Определённо, нет. А если признаюсь, выбора не будет.

А теперь, зная прошлое, я чувствую себя куда увереннее.

Рагнар больше не винит меня в измене Анны, ведь он знает, что я иномирянка. Меня это полностью устраивает.

Настанет день, и я смогу стать свободной. Я помню, что была врачом. Кажется, терапевтом… В этом мире мои знания могли бы стать бесценными! Но я почти ничего не помню. Нужно найти способ вспомнить до конца, а не урывками. Может, поговорить с Великом? А может, Хаук смог бы снова научить меня? Я уверена, что меня нужно лишь подтолкнуть, и знания сами всплывут в голове.

Спустя полчаса мы находим наконец в толпе сначала Есю, а потом и Зоряну. Еся радуется моему наряду, как ребёнок, трогает платье, рассматривает ткань. Мои волосы, которые я так и не скрыла под чепцом, вызывают у неё настоящую бурю восторга.

Зоряна относится ко всему скорее насторожено. Мы с ней оставляем Есю на Орма, к их общей радости, и отходим в сторону.

– Не к добру это всё, – обеспокоенно говорит Зоряна, имея в виду моё платье и волосы.

– Я не могу противиться желаниям Норда, – опускаю голову я. – А волосы отросли из-за ребёнка.

– Тебя винить смысла нет, но Дарина использует всё против тебя.

Я киваю, давая понять, что осознаю это. Но поделать-то ничего не могу.

– Ты говорила с нашим будущем князем? – Зоряна вся горит от нетерпения.

– Говорила, он сказал, что вам нужно выходить на работу.

Зоряна устало прикрывает глаза, уголки её губ ползут вниз, а морщины на лбу становятся особенно глубокими. Она даже сегодня не может отдохнуть и приятно провести время. Нас обеих терзает завтрашний день.

– Норд сказал, что он будет искать способы сделать производство безопасным. И даже хочет найти новых работников вместо женщин. Но на это уйдёт год…

– Год? – горько усмехается Зоряна и фыркает: – Никто из местных не пойдёт работать на фабрику. И гибельник они собирать не будут, потому что он растёт на границе с Навью – все испугаются. Да и, сама понимаешь, работу в землях безмужних будут считать позором. Таких людей будут клеймить… Норд ещё не знает с чем столкнётся. Мы словно прокажённые для местных.

Моя подруга поворачивает голову и смотрит на старых дев, которые стараются держаться группками. Я только сейчас подмечаю, что женщины их сторонятся, отводят в сторону детей. Мужчины смотрят либо с презрением, либо с тем плотоядным интересом, от которого мурашки по коже.

– А если кто-то из старых дев сбежит? – озвучиваю я свою мысль.

Сейчас здесь нет высокого частокола, огораживающего земли безмужних. Нет надсмотрщиков и стражников.

– Беглянка доставит Дарине особую радость. Наставница высечет её прилюдно, а затем старую деву казнят. Раньше часто пытались бежать, да и сейчас изредка. Но ни одна не ушла, – отвечает Зоряна. – Так что, завтра всё в силе? Да будет протест! На фабрику мы не войдём, травиться не будем!