Книга Скандальная история старой девы, страница 45 – Анастасия Милославская

– Я к тому, что мой малыш родился «уродцем», – Рада сосредоточенно перебирает цветки, лежащие перед ней на столе, но её глаза моментально увлажняются. – Пальчики на его руках и ногах срослись. Понимаешь? Там кожа! Это потому что я старая… он такой из-за меня.

– Но ведь кожу можно разрезать хирургически. Это не самая сложная операция. Надо, конечно, смотреть по ситуации, но…

– А ты откуда знаешь? Ты лекарь? – с неожиданным раздражением спрашивает Рада. – Местный его осматривал, и сказал однозначно – «уродец»!

– Я… прости. Просто внезапно пришло в голову, не хотела задеть тебя, – тушуюсь я, понимая, что наступила на больное.

– Ух… моему сыну ещё повезло, – качает головой Рада. – Бывает и похуже. Дети с огромными головами – они обычно долго не живут. И даже… сросшиеся близнецы.

Последнее Рада говорит едва ли не шёпотом.

– Степень уродства зависит от возраста? Чем старше женщина, тем серьёзнее мутация?

Думаю, что нет, но я обязана спросить.

– Э-м… кажется, нет, – подтверждает мои мысли Рада.

Надо подумать, что может быть общего у этих женщин. Возраст – это бред. Они закупаются на одном и том же базаре, дышат одним воздухом посёлка. Работают…

– Скажи, сколько ты знаешь женщин, работающих в храме, у которых родились «уродцы»?

Рада задумчиво замирает, глядя перед собой.

– Кажется… ни одной, – удивлённо произносит она.

В храме нет гибельников, местные женщины не имеют с ними никаких дел.

– А из тех, кто работает в поле?

– У них тоже не рождаются такие дети.

Значит, дело не в самих гибельниках.

– То есть все, у кого родились так называемые «уродцы», работают на фабрике?

– Выходит, что так. Никогда не думала об этом.

– Тебе не кажется это странным? – осторожно прощупываю почву я.

– Я не знаю, – растерянно отвечает Рада. – Думаешь, это совпадение?

– Я думаю, что это не может быть совпадением, – твёрдо отвечаю я.

Рада хмурится и пожимает плечами. Я вижу, что она пытается найти ответ, но не может.

Значит дело не в пыльце и не в самих цветках гибельника. Может в химикатах, которые называют секретными ингредиентами, и которые добавляют в тот чан, где вываривают сердцевину?

Или после того, как сердцевина смешивается с этой гадостью, она становится токсичной и отравляет женщин?

Я перевожу взгляд на чан. Он буквально в нескольких метрах от нас с Радой. Огромный, высотой метров в пять. Лопасти медленно вращаются, перемешивая его содержимое. Пар идёт вверх, там есть труба, напоминающая воздухоотвод, но она старая и едва справляется. Получается, мы дышим испарениями. Они повсюду на фабрике. Неужели эта мерзость источник проблем?

Но доказательств нет, есть только мои домыслы.

Рука тянется к амулету, который мне дал Велик напоследок. Он всё также висит на шее. Как только касаюсь пальцами побрякушки, по коже будто пробегают разряды тока. Надеюсь, она правда защитит нас с малышом.

Но как доказать, что дело в этой жиже, которую вываривают? Надо бы взять образец, и желательно сегодня, больше я на фабрике бывать не хочу.

А после того, как добуду образец, показать его кому-то компетентному. Но кому? Может лекарю Рагнара? Он вроде бы неместный, его привезли издалека. Вдруг он достаточно образованный и сможет провести анализ? Но тогда придётся просить дракона о помощи… может даже врать ему…

Вдруг прямо на моих глазах старый чан трескается. Я вижу, как трещина ползёт по нему с характерным звуком.