Книга Скандальная история старой девы, страница 48 – Анастасия Милославская

Вокруг становится слишком тихо. Старые девы даже перестают кашлять, пугливо замирая.

Я публично бросила вызов лире Дарине. У всех на глазах. Кажется, отступать уже некуда.

Делаю шаг вперёд, руки дрожат от злости и перенесённого стресса.

– Вы чуть не убили нас всех, лира Дарина, – припечатываю я, глядя ей в лицо. – И вы недостойны быть наставницей.

Глаза Дарины расширяются от удивления, она надувает пухлые щёки, а её тонкие губы превращаются в ниточку. Но она быстро приходит в себя.

– Как ты смеешь обвинять меня, паршивка? – со злобой выплёвывает она, подаётся вперёд и отвешивает мне звонкую пощёчину.

Удар настолько сильный, что шею сводит, а щёку обжигает болью. Наставница крупная женщина, рука у неё тяжёлая.

Я рвано выдыхаю через нос, прикладывая ладонь к горящей щеке:

– Бьёте, потому что нечего сказать?

Дарина кривит губы в надменной улыбке:

– Вы всё здесь – принадлежите мне. Вы все здесь – подчиняетесь мне.

В этот момент я настолько люто ненавижу Дарину, что хочу броситься на неё с кулаками. Но я не такая, как она. У меня есть достоинство. И мне лишь на руку, что она обратилась сейчас к другим старым девам, вовлекая их в нашу беседу.

– И вас это устраивает? – я обвожу взглядом притихших работниц фабрики.

В большинстве своём я вижу на их лицах страх и недоумение – она не понимают, как я осмелилась пойти против наставницы. Но некоторые глядят на меня с такой отчаянной надеждой, что у меня спирает в груди.

Но все молчат. Никто не спешит высказаться против Дарины в мою защиту. Даже когда я нахожу глазами Раду, она выглядит виноватой, но всё равно молчит.

– Значит, хотите и дальше страдать из-за ошибок и халатности лиры Дарины? – горько спрашиваю я. – А вы не задумывались, куда уходят все деньги? Ведь ткань продают за баснословные суммы…

– Заткнись! – взвизгивает наставница, пытаясь отвесить мне ещё одну пощёчину.

Но на этот раз я уже ожидаю чего-то подобного, поэтому просто подаюсь назад, избегая удара:

– Не смейте прикасаться ко мне!

– Тебя высекут сегодня вечером. Тридцать ударов плетью на площади. И всю ночь проведёшь привязанной к столбу, – в голосе лиры Дарины сквозит ликование, настолько она рада, что отомстит мне.

От её слов меня ошпаривает страхом. Что будет с ребёнком, если я замёрзну? Ночи здесь холодные, того и гляди пойдёт снег со дня на день. Видя мою реакцию, Дарина растягивает губы в довольной улыбке.

– Вы же говорили, что Анна беременна. Запрещено сечь беременных, – внезапно встаёт на мою защиту Зоряна.

– А мне плевать. Я сказала – её высекут.

– Боюсь, я вынуждена буду сообщить об этом лиру Норду, – голос Зоряны дрожит. – Он ведь сегодня говорил нам, что любит, когда правила соблюдаются неукоснительно.

Зоряна сейчас многое поставила на карту. Мне даже не верится, что она заступилась за меня.

– Уж не из-за тебя ли произошла авария? – огромная лира Дарина угрожающе надвигается на маленькую Зоряну. – Может вы сговорились с новенькой, а? Подозрительно это всё.

– Как вы можете? Зоряна старшая на фабрике столько лет, что не сосчитать, – вдруг говорит Рада, набираясь смелости. – А Анна помогла! Она велела мне найти тряпки, намочить их и раздать. И все, кто воспользовался тряпками чувствуют себя куда лучше, чем те, кто не захотел.

– Да, так и есть!