Книга Дракон и сосиски или Путь к сердцу тёщи, страница 7 – Елена Северная

Тут он по-хозяйски сунул морду в корзинку. Я хихикнула: уж очень это напоминало поведение Муськи. Она так же встречала меня дома. Выскочит к порогу, муркнет что-то приветственное и сразу к сумкам – шасть! Не успокоится, пока не обследует всю ношу. Знает же, что я всегда ей что-нибудь вкусненькое принесу. Э-эх, если меня тут съедят дикие звери или я сама с голоду помру, кто её будет баловать?

– И, правда, ничего, – прервав мои душевные раздраи, разочарованно протянул этот голодающий. – Тогда, давай спать, а? Я так умаялся, по вашим лесам скакая, что глаза сами закрываются.

Я вдруг вспомнила, что мы так и не познакомились.

– Тебя хоть как зовут-то?

– Не надо меня звать, – нахмурился дракончик. – Я домой пойду, когда меня найдут. А мама не любит, когда я ухожу.

Я закатила глаза. Вот глупыш!

– А имя твоё какое?

– А! – Деть обрадовано стукнул хвостиком, подняв несколько сухих елочных иголок в воздух. – Антошандр, маркиз Шерзский, – он изобразил аристократический поклон, что смотрелось довольно забавно, учитывая его четырёхлапую ипостась.

О как! Сподобилась чести ночевать с маркизом! Внутренний голос с ехидцей уточнил: «главное, чтоб не съеденной!»

– А я – Александра, – плюнув на предупреждение внутренней язвы, представилась я.

– Ой, какое длинное! – поморщился дракончик. – А по короче?

– Кто б говорил! – фыркнула. – Можно просто Саша.

– Давай спать, просто Саша, – зевнул ребёнок, показывая нехилые такие зубки.

Повозилась, поудобнее устраиваясь на свежих берёзовых ветках.

– Эй! – устало возмутился дракончик. – С маркизами так нельзя, а то …

Что «а то», так и не удалось услышать, так как маленький ящер прижался ко мне и засопел. Устал бедолага. Я погладила чешуйчатую мордочку. Вопреки ожиданиям, что рептилии все холодные и скользкие, чешуя у дракончика была тёплой, слегка шершавой. Даже в мозгу не укладывалось, как такое милое создание может быть в будущем вызывать страх. Погладив мелкого ящерёнка ещё и по пузику, которое оказалось гладким и горячим, я осторожно, стараясь не касаться острого гребня на спине, обняла малыша и задремала.

Утро наступило слишком рано. Вернее, не наступило, а нырнуло под ёлкины лапы свежим ветром. Я даже поёжилась. У нас в своеобразном логове было тепло и уютно, а посторонние возлияния свежести нарушали эту умиротворённость прямо-таки по-хамски. Ответно поёжился дракончик, потянулся, вытягиваясь в струнку и отчаянно зевая. Клац! Пасть дракончика захлопнулась с одновременным открытием янтарных глаз.

– Доброе утро, ведьма Саша!

В этот момент я тоже зевала, а после «вежливого» дракошкиного приветствия чуть не поперхнулась от возмущения.

– Какая я тебе ведьма?

– Самая лучшая, самая добрая! – подмигнуло мне одним глазом это маленькое чудовище.

Тотошка поднялся, потянулся ещё раз, на этот раз, прогнув спинку и выставив хвостик кверху, и завалился опять на спину. В свете утреннего восходящего солнца блеснула нежно-салатовым чешуя на пузике, и мне захотелось его почесать, что я и сделала. Тотошка расслабился, растёкся тряпочкой и замурлыкал. Ну чисто кошак!

– Ох, ты и подлиза! – не утерпела я.

Дракончик явно наслаждался процессом чесания. До тех пор, пока в его животе не заурчало. И до того же громко! Малыш испуганно подскочил и сконфузился.

– Да ладно, – сделала попытку успокоить аристократичного детя. И тут же мой желудок издал утреннее приветствие. – Ну, вот, теперь у нас дуэт голодающих. Надо срочно выбираться!