Книга Бесконечная жизнь полная бесконечной похоти, страница 40 – Никита Кита

Ориентируясь по звуку, перерожденец понял, что провокация удалась. Он раскрыл веки, но к своему удивлению, не увидел перед собой соперника. Мощный толчок в ступни выбил у него из-под ног почву, и величественное тело лесного хищника отправилось в падение.

«Подсечка!» — подумал Вейгер, глядя, как песок вперемешку с золой несется на встречу его голове.

Казалось бы, сейчас он поплатится за свою наглость и получит такой удар, что всех костей не соберёт. Но нападавшему тоже ещё требовалось выйти из подсечки и сменить стойку, чтобы эффективно отработать. Этого крохотного промежутка хватило, чтобы Амон сгруппировался и оттолкнулся руками от поверхности арены. Здоровенная туша подлетела в воздух. На отходе его достала когтистая пятерня и прочертила четыре пореза вдоль плеча.

Кудрявый волк отбежал на пять шагов, не давая противнику развить успех. Толпа оголтело заверещала. Где-то в многоголосом вопле утонул визгливый голосок встревоженной Сианы.

— Осторожней, мой пушистик!

Зарганон с довольным видом поднёс кисть ко рту и слизнул с кончиков когтей багровую кровь.

— Твоя гордыня, это людская черта. — холодным голосом проговорил он — Волки уважают битву и не устраивают из неё шутовское выступление.

Здоровяк глянул на своё плечо и, ткнув пальцем, проверил насколько сильно кровотечение. На подвижность конечности рана особо не влияла, но её лучше было поскорей перевязать. Он не хотел продолжать обрастать новыми царапинами, поэтому нахмурил морду, глянул на оппонента и сказал:

— Ну всё, и правда, довольно придуриваться.

Вейгер встал в боевую стойку на полусогнутых ногах, с выставленными вперёд руками, с полусогнутыми локтями и раскрытыми ладонями.

— Сейчас величайший воин в истории Драугфага выбьет из тебя дерьмо, плешивая ты шавка.

Голубоглазый оскалился в злой ухмылке. Похоже его самообладание уже трещало по швам из-за безмерной нахальности соперника. Он схватил ожерелье у себя на шее и сорвал его, разрывая плетёную верёвочку служившую основой. Сдавливая костяное украшение в кулаке, он провозгласил:

— Эти клыки я вырывал у поверженных врагов! Здесь есть человеческие, звериные и волколюдов из других племён. Забирать зубы у соплеменника, как по мне, не очень достойно. Но ты выбесил меня своим скверным нравом! Вайтрамон, сейчас ты отдашь мне один из своих резцов!

Время на разговоры и выпендрёж закончилось. Вейгер ломанулся вперёд с выражением лица, как у маски отлитой из стали. Зарганон поспешно отбросил ожерелье и тоже встал в стойку. На этот раз, громила решил дождаться надвигающегося оппонента на своей позиции.

Без долгой чехарды раскрытые лапы волков сцепились пальцами, подразумевая переход к борьбе.

«Ну вот, коготки я обезвредил, чтобы не царапались, а теперь…» — подумал старый воин и перешёл к действию.

Кисти Амона резко обернулись вниз, разворачивая вместе с собой кисти голубоглазого. Затем они надавили вперёд, выворачивая вражеские запястья и выламывая вверх локтевые суставы. Конечно, ему не хватило сил, чтобы действительно что-нибудь сломать страшной зверюге таким сложным приёмом. Но кудрявый волк зафиксировал соперника на месте и лишил его защиты. А дальше, Вейгер попросту влупил своим лбом по башке Зарганона со всей дури. Он хотел сломать тому нос, но повидавший много битв боец отвернулся, подставляя под удар щёку. Парочка зубов внутри его рта треснула, а может и вылетела из дёсен.