Книга Буря магии и пепла, страница 105 – Майрена Руис

То, как он это сказал, заставило меня вспомнить другой момент, когда мы были нужны друг другу. Ночь Зимнего солнцестояния, когда мы слились в поцелуе. Еще один знак, который я не замечала, не более того.

– Надо было думать раньше, – ответила я.

И, не в силах больше с ним разговаривать, я села на лошадь и уехала прочь.

В окрестностях Роуэна дождь продолжался, поэтому едва я успела высушить свою одежду с помощью остатков магии, как снова промокла до нитки. Приехав, я отвела лошадь в конюшню и на дрожащих от долгой езды ногах побрела в замок, оставляя в коридорах следы воды и грязи.

Оказавшись в своей комнате, я направилась прямиком в ванную и встала под горячий душ, даже не снимая ботинки. Лишь когда я начала отогреваться, я стянула тяжелое пальто и разулась, но прежде, чем окончательно раздеться, все же подождала еще пару минут. Я оставалась под струями воды, пока не перестала дрожать, а затем, завернувшись в несколько одеял, легла на коврик перед камином и приняла зелье от простуды. В этот момент я ощущала две вещи: отсутствие боли в боку и присутствие Лютера в замке. Его магия, его пульс словно пробивались сквозь толстые стены, разделявшие нас.

Вдруг я осознала, что все это время машинально верчу в пальцах кулон Лютера. Все еще онемевшими руками я сняла цепочку и посмотрела на маленькую незабудку внутри.

Это был цвет моей магии, но и его тоже. Всякий раз, когда я верила, что он помогает мне направлять мою магию, на самом деле он ее использовал. А может, и нет. Были ли наши магии одного цвета, были ли они идентичны, я никак не могла это узнать. Не говоря уже о том, что кулон он подарил мне задолго до нападения, прекрасно понимая, что он значит, верно? Вот еще одно доказательство его лжи.

Положив кулон на комод, я натянула на себя толстые южные брюки и пару джемперов. Подвязав влажные волосы лентой, я тихонько вышла, стараясь не разбудить спящую Сару.

Мне пришлось дважды постучать в дверь, прежде чем Джеймс Мактавиш открыл мне. Я никогда не бывала в его комнатах, но все еще помнила смятую карту с той ночи, когда он пришел забрать свое пальто. Казалось, это происходило в другой жизни.

– Айлин, – удивленно поприветствовал он меня.

На Джеймсе были лишь наспех застегнутые брюки, и волосы его торчали во все стороны.

– Что-то случилось? – спросил он, видя, что я молчу.

– Лютер рассказал мне обо всем.

Лицо его мгновенно переменилось, и я поняла, что он осознал, о чем я говорю.

– Входи, – сказал он, шире открыв дверь и пропуская меня. – Подожди секундочку.

Мактавиш ускользнул в спальню, а я сняла гору книг с кресла, чтобы расположиться у камина. Однако, когда дверь снова отворилась, появился не он, а Луис – северянин из Социального подкомитета. В руке он держал туфли и пиджак, а его рубашка была застегнута не на ту пуговицу. Коротко кивнув мне, он вышел. Мактавиш появился через несколько минут в распахнутом халате, босой и без рубашки. Он сел в кресло и принялся грызть ногти.

– Я понимаю, почему ты не сказал мне об этом, – начала я, видя, что он чувствует себя виноватым. – Я знаю… Я не обманываюсь. Я понимаю, что вы с Лютером…

После долгих часов терпения именно это заставило меня в конце концов расплакаться. Глупо, не так ли? Я всегда знала, что Лютер для него на первом месте, а я просто…