Книга Прикосновение смерти, страница 151 – Т. Л. Мартин

Итак, мой вопрос таков: если человека можно затащить в тот мир, пока он технически еще жив, можно ли вернуть его в этот и выжить в нем? Мне нужно поговорить об этом с мистером Блэквудом. Мне нужно рассказать ему все. Где он, черт возьми, находится? Почему его не было дома, когда я приехала сегодня?

Отбрасывая эту мысль прочь, я возвращаюсь мыслями к Смерти — Энцо, Лу. Это Энцо — и то, как его сердце снова начало биться. Это ведь должно что-то значить, верно? Я не идиотка, я заметила, что его сердцебиение, его присутствие здесь, кажется, становится только сильнее, когда мое затихает. Я собрала кусочки воедино — во всяком случае, то, что смогла найти, — и я знаю, что он, кажется, верит, что если он перестанет приходить сюда, в этот мир, это каким-то образом спасет меня.

Да, возможно, когда-то это могло сработать, до того, как мы проводили так много времени вместе. До того, как он стал такой неотъемлемой частью этого мира. Но теперь? Теперь кровь уже снова начинает течь по его жилам. У него уже установилось стабильное сердцебиение, гораздо более стабильное, чем у меня, и разве это не только вопрос времени, когда он обнаружит, что ему нужно поспать, поесть? Нуждающийся в тепле, в доме.

Теперь я знаю правду… что я зашла слишком далеко. Я чувствую, как в моей груди звенит только тишина, независимо от того, здесь он или нет. То, как я с каждым мгновением становлюсь все большей и большей частью того мира и все меньше частью этого. Я видела, как это место может проникнуть в меня, в мой разум, в течение нескольких секунд после того, как я там нахожусь. И как его воспоминания остаются нетронутыми сейчас, даже когда он продолжает возвращаться в то темное место? Проводя там столько времени, сколько он есть? Есть только одно объяснение, которое я могу придумать — потому что теперь он больше часть этого мира, чем того. Тьма не будет иметь над ним такой же власти, как когда-то, не так ли?

Не так, как это сейчас контролирует меня.

Порабощает меня.

Я прерывисто вздыхаю, страх просачивается все больше и больше по мере того, как наступает реальность, вытесняя разочарование. Я даже не знаю, когда я начала грызть ногти, но мой большой палец внезапно оказался у меня между зубами, так что, видимо, это моя новая привычка.

Я не хочу возвращаться туда. Я не могу вернуться к тьме. На что это будет похоже? Вечное оцепенение? Вечная тьма? Что бы со мной случилось? Буду ли я развиваться там, как он, акклиматизируясь настолько, чтобы каким-то образом пережить это навсегда? Или это сломит меня, высосав мою душу и разум досуха, пока ничего не останется?

Мои мышцы напрягаются, ладони потеют, когда я потираю их друг о друга. Оказывается, идея вечного порабощения вызывает у меня беспокойство. Черт, черт, черт. Я не могу этого сделать. Я не храбрый по натуре. Есть ли у меня вообще выбор? Не веду ли я себя нелепо, сосредоточившись в свои последние минуты на попытке спасти кого-то другого, когда я могла бы сосредоточиться на попытке спасти себя? На попытке выжить? Должна ли я без раздумий слушать Энцо, позволить ему вернуться в то место и оставаться взаперти, чтобы у меня был шанс?

А как же Энцо? Как насчет его шанса?

Я пытаюсь представить, каково ему было, когда тьма впервые взяла верх. У него не было предупреждения или времени мысленно подготовиться. Внутри него застрял кусок металла, взрыв только и ждал, чтобы забрать его, и вдобавок ко всему, целая жизнь боли, страданий и потерь, которые он уже пережил только для того, чтобы встретить такой конец. Единственный человек, которого он любил всем сердцем, который безоговорочно отвечал ему взаимностью, был убит еще до того, как они достигли совершеннолетия.