Книга Прикосновение смерти, страница 162 – Т. Л. Мартин

Тогда это станет реальностью, а я не хочу, чтобы это было реальностью. Вместо этого я прочищаю горло и смотрю на стену над его головой. Ради него я притворяюсь, что могу дышать. Притворяюсь, что не собираюсь ломаться. Притворяюсь, что не задаюсь вопросом, как человек может продолжать жить, когда он теряет одного человека за другим.

Потому что речь идет не обо мне. Это касается мистера Блэквуда, и только мистера Блэквуда.

— Знаете, — прохрипела я сквозь комок в горле, — я знала, что вы хотите избавиться от меня… — Я делаю паузу, чувствуя, как на глаза наворачивается новая волна слез. Отказываюсь дать им упасть. — Но это, кажется, немного чересчур, даже для вас.

Мой смех выходит подавленным и принужденным, и я не могу больше говорить, иначе не смогу сдержать поток слез. Поэтому я продолжаю сидеть, на этот раз в тишине. Я наклоняюсь вперед, опираясь головой на руки, и остаюсь так надолго. Я слышу, как дверь открывается раз, два, но не вздрагиваю. Только когда из моего кармана раздается звон, я шевелюсь.

Бобби: Клэр рассказала мне о Блэквуде. Мне очень жаль, Лу. Дай нам знать, если тебе что-нибудь понадобиться.

Я решаю ему ответить. Все, что угодно, лишь бы мне не пришлось смотреть на мистера Блэквуда прямо.

Я: Спасибо. Скажи Клэр я не вернусь сегодня. Собираюсь остаться здесь с ним на какое-то время.

Бобби: Да, конечно. Мы будем здесь, когда понадобимся тебе.

Я слабо улыбаюсь, перечитывая его сообщения. Мы. Нас. По крайней мере, это два человека, которых я люблю и о которых мне не нужно беспокоиться. С ними все будет хорошо, Бобби и Клэр. Я знаю, что с ними все будет хорошо, и это знание немного облегчает боль внутри меня.

Я делаю глубокий, дрожащий вдох. Просто покончить с этим. Сорвать пластырь сразу и все такое. Я вытираю ладони о бедра и наконец поднимаю глаза. Он лежит. Такой неподвижный. Такой спокойный. Я хмурюсь, присматриваясь. На самом деле он выглядит почти мирно. Как будто он просто спит. Вздремнул в ленивый выходной день. Я протягиваю руку и осторожно кладу ее на его костлявую спину через одеяло. По щеке скатывается слеза.

— Так вот почему вы от меня отгородились, да? — шепчу я, вспоминая наши последние разговоры. — Вы могли бы просто рассказать мне. Я могла бы поддержать тебя. — Я делаю паузу, закрывая глаза. — Боже, вы такой упрямый. И грубый. И несносный. И твердолобый. — Я снова окидываю его взглядом, прежде чем добавить: — И странный. Вы ведь знаете, что вы странный, да? Только чудак может так хорошо скрывать свои умные и милые черты, как это делаете вы.

Когда тишина начинает затягиваться, я наклоняюсь вперед, упираюсь лбом в его руку и закрываю глаза.

— Я знаю, что вы этого не хотите, но я останусь здесь с вами, пока вы не будете готовы уйти. Потому что мы друзья. А это то, что делают друзья.

Только в полночь я наконец покинула его, и то лишь для того, чтобы выпить чашку кофе. У меня болят ноги от того, что я весь день просидела в этом кресле, и я не решаюсь идти по коридору, стараясь не расплескать горячий стаканчик, который держу в руках. Когда я берусь за ручку двери, внезапное движение за окном комнаты привлекает мое внимание. Я подбегаю ближе. Окна тонированы, что делает их темными при тусклом освещении, и мне приходится щуриться, чтобы заглянуть сквозь стекло.