Книга Прикосновение смерти, страница 7 – Т. Л. Мартин

У меня все болит, мышцы пульсируют с головы до ног. Мне почти не хочется говорить, поэтому я киваю.

Она берет планшет, прикрепленный к стене, и возвращается к монитору. Ее ногти постукивают по стеклу, когда она делает какие-то пометки, переводя голову с монитора на планшет и обратно.

— Не могла бы ты назвать мне свое имя? Имя и фамилию, пожалуйста.

— Лу, — Мой голос хрипит, и я прочищаю горло. — Лу Адэр.

Ее пальцы перестают постукивать, когда она вопросительно наклоняет голову в мою сторону.

— Официальное имя?

— Верно, — бормочу я. — Таллула Адэр. Таллула — это семейное имя, но бабушку всегда звали Таллула. Маму звали Талли. Я Лу.

Выражение ее лица смягчается, и я задаюсь вопросом, что она уже получила эту информацию.

— Очень хорошо, милая. И как ты себя чувствуешь? — спрашивает она, подходя ближе.

Она кладет таблетку на стол рядом со мной и осторожно ставит капельницу. Моя левая рука безвольно лежит в ее руке.

— Я в порядке, я думаю. Просто небольшая усталость.

— Ммм. Небольшое недомогание и ангел на твоей стороне, я бы сказала.

Она кивает и уходит, на секунду исчезая за входной дверью, прежде чем вкатить аппарат для измерения жизненно важных функций.

Что-то вспыхивает в моем сознании при упоминании ангела, и мне требуется минута, чтобы понять, что именно. О боже. Я была не одна на озере. Там был кто-то еще. Мужчина. Нет, нет, этого не может быть.

Ну же, Лу, не сходи с ума только потому, что ты чуть не умерла.

Если уж на то пошло, это был сон. Удивительно реалистичный сон, но все равно это игра разума.

Женщина останавливается у моей кровати, хватает градусник и вставляет его мне в ухо.

— Итак, ты помнишь, что произошло?

Когда она сдувает с лица несколько прядей светлых волос, они взлетают до седых корней.

Я делаю паузу и обдумываю это, пока она вынимает инструмент из моего уха. Мост, холодная вода, наполняющая мои легкие, мужчина. Да, лучше не касаться последнего.

— Думаю, да. Был шторм. Мой пикап… я съехала с моста?

Она закрывает глаза и сочувственно кивает.

— Ты, бедняжка, угодила прямиком в озеро Таттл — Крик. Доктор Перри говорит, это чудо, что ты вообще жива.

Теперь ее рука лежит поверх моей, слегка сжимая, но я почти не чувствую этого.

Чудо.

Чудеса не случаются с такими, как я, и когда кажется, что они случаются, это всего лишь признак того, что грядет что-то худшее. Бабушка говорила, что я чудо, что пережила день своего рождения. Но я никогда не забуду, что моя мать пожертвовала своей жизнью, чтобы это произошло. Я думала, мне повезло, что, по крайней мере, у меня все еще есть мой отец, но он не смог вынести это на протяжении такой долгой жизни без своей второй половины. Я закрываю глаза, прежде чем образ его безжизненного тела на полу в ванной может полностью проявиться. Я бы предпочла никогда больше не видеть столько красного.

— О, а теперь не унывай, красотка.

Мои глаза открываются, обеспокоенный звук женского голоса прогоняет мои мрачные мысли. Ее лицо нависает надо мной, брови нахмурены.

— Не каждый день мы становимся свидетелями чудес, подобных этому, вот что я тебе скажу.

— Эм, где именно я нахожусь?

— О, конечно. Ты в Салине.

Я пристально смотрю на женщину.

— Салина, Канзас, — уточняет она.

Мои брови хмурятся.

— Ты случайно не знаешь, как далеко отсюда Эшвик?

— О, конечно. Добрых полчаса езды.