Книга Мой (не) любимый сводный, страница 23 – Кристина Юраш

Я собирала пуговицы, папа Альвер — часы.

— Красивый день сегодня, — прошептала я, вдыхая запах ветра.

В дверь постучали, а я вышла, видя на пороге красивую коробку.

— Неужели платье? Так быстро? — спросила я, но рядом никого не было. Я взяла коробку, внесла ее в комнату, осторожно открыла, как вдруг увидела сверкающий драгоценностями гарнитур. Каждый камень казался теплым, желтым, а внутри него, словно бесновались языки пламени.

— Что это? — удивилась я, беря небольшую записку.

— Дорогая моя внучка, — прочитала я, глядя на почерк. — Твой погибший папа был бы рад, если бы я передала тебе нашу фамильную драгоценность… И несколько пуговиц, которые я срезала со старинного камзола.

Я посмотрела на портрет папы, который погиб, когда я была совсем маленькой.

— Носи с гордостью. Люблю тебя, — прочитала я, вздохнув. Это моя бабушка. Можно сказать «тайная бабушка» — супруга ректора. Рука жадно сгребла необычный старинные пуговицы с гравировкой, и тут же поместила из в шкатулку. Вот приеду домой и добавлю в свою коллекцию.

— Спасибо, — улыбнулась я, рассматривая камни. Но насладиться ими я не успела. Внезапно в дверь снова постучали.

Я открыла, видя еще два подарка. Один был от мамы, а второй от папы.

Мама подарила мне сережки с янтарем и горсть красивых пуговиц.

— О! А такой у меня точно нет! — обрадовалась я, любуясь перламутровой пуговкой. Она была так красива, что я положила ее в отдельный мешочек и тоже спрятала в шкатулку.

Подарок папы Альвера был роскошным. В нем лежала корона, похожая на диадему.

— А разве можно на выпускной в короне? — спросила я, любуясь каждой гранью. Или в коронах будут все девочки?

— Моей драгоценной принцессе, — прочитала я, видя большую пуговицу, похожую на произведение искусств.

— Ого! — зашлось внутри сердце. — Тут целая картина!

Я положила ее к маминой пуговке. И снова в дверь постучали. Дедушка Белуар подарил мне от себя и от жены роскошные браслеты.

— Спасибо, — прошептала я, вытряхивая из коробки несколько бронзовых пуговиц. Таких у меня однозначно нет!

Послышался стук в дверь, а я уже направилась к ней, видя еще одну коробочку без подписи. Я открыла ее, видя кольцо — цветок с огромным бриллиантом на бархатной подушечке. Свет скользил по тонким граням, а невольно застыла, не в силах понять, как такое вообще можно сотворить. Сразу видно, что работа фей.

— Невероятно, — прошептала я, как вдруг прочитала надпись. — Той, которую я люблю больше жизни…

Я вздохнула, глядя на цветок, выполненный из чистого золота. Я не испытывала к Морису того, что испытывала к нему Аурика. И что бы Морис ни говорил по поводу сестры, о том, что все пройдет, он перебесится, это не проходило уже несколько лет. И мне даже показалось, что упорство Аурики стало наоборот крепче. У меня такого не было. Да, я люблю Мориса, но как-то не так, как она. Может, просто у каждого своя любовь? Моя, например, вот такая. Я понимала, что в моей любви не хватает драконьей страсти, жадности, желания заполучить раз и навсегда. Моя рука скользнула по пуговицам, а я вспомнила слова папы Альвера, когда он разговаривал с Аурикой. Разговор затеяла мама. Папа Альвер махнул рукой и сказал, что сначала мама расскажет, откуда берутся дети. Потом он придет и расскажет откуда берутся деньги. Все как в обычной драконьей семье.