Книга Корона льда и лепестков, страница 99 – Шеннон Майер, Келли Сент-Клэр

Внизу живота разлился жар.

Я переплела наши с Ланом пальцы, держась за него как никогда крепко.

– Вот как всегда должно было быть, любовь моя.

И Лан наклонился, чтобы меня поцеловать.

Видит богиня, я ужасно этого хотела, но не смогла устоять.

В последний момент я повернула голову, и Лан поцеловал мое закрытое веко, надавив губами на глазное яблоко. Одно напряженное мгновение он стоял, сбитый с толку. А я улыбалась, прекрасно зная, что его разум сейчас удивляется странному ощущению под губами и пытается осознать, что произошло.

Не сдержавшись, я взорвалась хохотом.

Лан отстранился и вытер мне веко, качая головой и смеясь вместе со мной.

– Никогда не забуду тот день. Я поверить не мог, что ты попыталась меня поцеловать, и я… я был рад, хотя и понимал, что должен тебя отчитать. Но поцеловать прямо в глаз! – Лан засмеялся громче, в глазах заплясали радужные искорки. – Я лелеял это воспоминание в самые мрачные моменты жизни. И всегда буду. Может, все закономерно, и наш первый поцелуй был таким странным, потому что в глазах мира мы очень странная пара.

Я провела пальцами по его щетине, и сердце чуть не вылетело наружу, сделав кульбит.

– Это было идеально. Тогда я так не считала, а теперь да.

Зарычав, Лан прижал меня к своей груди, заставил умолкнуть пристальным взглядом. Завел обе мои руки за спину, сжал запястья, разжигая во мне пламя.

– Какая дерзость со стороны королевы, – тихо произнес он. – Неприличная, я бы сказал.

Я захлопала ресницами.

– И как ты поступишь? Отшлепаешь?

– Если только взмолишься, – прошептал Неблагой.

И, будь я проклята, мои ноги ощутимо подкосились. От низа живота прокатился огонь, забираясь глубже, наполняя меня желанием, томлением, которое мог излечить лишь Фаолан.

Держа мои запястья одной рукой, второй Лан гладил мою спину. Провел кончиками пальцев по ключице, проследил дорожку вверх по шее к подбородку. Каждое прикосновение было щемяще нежным для воина, мужчины, обученного сражаться, убивать и вечно быть непреклонным.

Лан обращался со мной так, словно от малейшего неосторожного прикосновения я сломаюсь, а ведь у меня не меньше шрамов, чем у него.

– Я мог бы прикасаться к тебе всю оставшуюся жизнь и никогда не насытиться твоей кожей, – Лан прошелся по намеченной пальцами дорожке поцелуями, – вкусом твоего тела, – он провел носом от уха до линии роста волос, – запаха, который принадлежит лишь тебе одной.

Я закрыла глаза, стараясь насладиться моментом. Не спешить. Наши столь долго сдерживаемые эмоции, желание и магия перекатывались вокруг, захлестывая меня такой мощной волной, что я тонула в пьянящих прикосновениях Лана. В его любви.

– Лан, я тебя люблю, – выдохнула я. – Что бы ни случилось, знай, я тебя люблю.

Он тронул поцелуем уголок моего рта, затем нижнюю губу и, наконец, когда я застонала, накрыл мои губы своими, шепча между прикосновениями:

– Мое сердце принадлежит тебе, сейчас и всегда, Алли. Моя Сиротка. Моя королева фейри.

Лан отпустил мои запястья и прижал меня к своему крепкому телу. Тонкий материал одежды не оставлял ни единого сомнения в том, что он меня жаждал от и до.

И все же, несмотря на то долгое время, что мы шли к этому моменту – всю нашу долбаную жизнь, – Фаолан не торопился. Не спешил перейти к основному делу, и его выдержка сводила меня с ума. Доводила до исступления, которое никакому испытанию и не снилось.