Книга Мечты о пламени, страница 63 – Келли Сент-Клэр

* * *

Я снова перекатываюсь на другой бок, потом на спину. Это смешно. А, может, и нет. Думаю, бессонная ночь оправдана, учитывая, что завтра я навсегда изменю ход своей жизни.

В мою дверь стучат. Я тянусь за вуалью, сажусь в кровати, когда дверь со скрипом открывается. Головорезы не стучат. Это один из стражников?

— Ты не спишь? — спрашивает Джован, прикрывая за собой дверь.

— Ты постучал, — вздыхаю я. — Я знала, что ты умеешь стучать!

Мой единственный ответ — тишина. Почему у меня такое чувство, что он сдерживает смех?

— Я подумал, что ты можешь всё ещё быть на ногах, — говорит он, садясь на край моей кровати.

— Что думают стражники, когда ты поднимаешься сюда? — спрашиваю я.

Я запихиваю вуаль обратно под подушку.

Он пожимает огромными плечами.

— Я заставляю своих дозорных спуститься вниз и отдаю им приказ провести осмотр замка.

Я откидываюсь назад и прислоняюсь к плюшевым, тёплым подушкам.

— Ты не беспокоишься, что они станут болтать?

Он не удостаивает меня ответом. Я щурю глаза, когда мне приходит в голову другая мысль.

— Ты ведь здесь не для того, чтобы проверить, не сбежала ли я?

Он снимает ботинки и придвигается ко мне, садясь в такую же позу у стены. Я задерживаю дыхание, сердце учащается от его близости. Я приветствую чувство тоски, поднимающееся внутри меня.

— Ты бы поверила, если бы я сказал, что эта мысль не приходила мне в голову?

Он поворачивается ко мне в темноте.

— Нет.

Он смеётся.

— Одно из лучших качеств, которыми ты обладаешь, это желание быть самой сильной личностью.

Мне предательски приятно слышать его слова.

Он сгибает одно колено, опираясь на него одной мощной рукой.

— Когда ты поняла, что бегство — это потенциальная слабость, ты избавилась от неё. Это было очень впечатляюще. Хотел бы я, чтобы мои советники могли так же.

Мы замолкаем, и я тем временем перебираю в уме его замечания. Точнее, в половине своих мыслей. Другая половина наблюдает за его рукой, лежащей ладонью вверх между нами. Хочет ли он, чтобы я взяла её? А что, если нет, и я положу свою руку туда, и тогда он почувствует, что должен держать её?

— Значит, всё пропало? Моя слабость? — нахмурившись, спрашиваю я.

— Могут ли шрамы твоего детства когда-либо по-настоящему пропасть? — он прочищает горло. — Я знаю, что мои, нет. Ты избавилась от побегов, только чтобы найти другой способ справиться с ситуацией? Или, что ещё хуже, будешь держать это в себе, пока это не изменит тебя?

Он сглатывает, а я едва дышу. Что-то внутри меня ломается. Не потому, что он описывает моё будущее. Я знаю, что никогда не стану своей матерью. А потому, что он говорит о себе.

— Ты говоришь так, словно знаешь, — говорю я.

Он делает медленный выдох.

— После смерти матери и отца, я поступал точно так же. Я не сбегал. Не в прямом смысле. Хотя, замкнувшись в себе, я, по сути, так и сделал. Я всегда был одиноким, но не затворником. Я получил королевство и усердно управлял им в течение этого времени. Но вдали от этих обязанностей… Я мало кого мог выносить, кроме Кедрика, Роско и тех, кто был близок к моему отцу.

Я знаю, что Блейн один из таких людей. Моё сердце замирает от того, как прочно этот скользкий предатель укоренился в прошлом Джована. Как он воспользовался былым горем Джована, чтобы добиться благосклонности Короля. Как я смогу заставить Джована прислушаться?