Книга Рожденная водой, страница 150 – Эбби-Линн Норр

В океан уходила невысокая узкая гряда камней. Вместо того чтобы обойти их по пляжу, я залезла на один из валунов и посмотрела в глаза Антони. Мы стояли лицом к лицу. Поляк недоуменно заморгал. Я сделала глубокий вдох.

– Я тоже хочу задать тебе вопрос. Но мне нужен честный ответ.

– Разумеется, Тарга. Ты ведь знаешь, я всегда с тобой откровенен.

– Я слышала, что ты сказал в аэропорту в Польше, – выпалила я, дерзко глядя на поляка.

– Слышала… – он склонил голову, явно сбитый с толку.

– Ты сказал, что любишь меня.

Губы Антони тронула едва заметная улыбка.

– Да неужели?

– Ты это отрицаешь? – мое сердце начало медленно и тяжело колотиться о ребра.

– Конечно, нет, – поляк вскинул голову – давай, мол, бей.

Нас разделяло меньше тридцати сантиметров, но мы не касались друг друга. Пространство между нами было ничем и всем одновременно.

– Скажи, когда… Когда ты понял, что любишь меня? – голос мой звучал мягко, но сердце отчаянно готовилось к худшему. Если Антони признается, что влюбился в меня после того, как я превратилась в сирену, это будет означать, что его чувства ненастоящие.

– Неужели это так важно?

– Важнее всего на свете.

– Ладно, – улыбнулся Антони. – Если ты считаешь, что человек способен запомнить тот самый момент, когда он понял, что в кого-то влюблен, я бы сказал, что это случилось в тот день, когда мы с тобой ходили в Мальборкский замок. Когда ты украдкой меня сфотографировала, решив, что я не замечу.

Вот это номер! Я запрокинула голову и расхохоталась – просто не смогла удержаться. Прежняя Тарга пришла бы в ужас, если бы ей сказали, что ее близкий знакомый все это время знал о снимке, который был сделан украдкой, без разрешения. А вот новая Тарга была безумно рада услышать такой ответ, ведь он доказывал, что Антони полюбил ее еще до того, как она овладела суперспособностью соблазнять мужчин. Я положила ладони Антони на плечи и придвинула его ближе к себе. Он вынул руки из карманов и нежно обхватил мои бедра. Я прислонилась лбом к его лбу.

– Прости меня, Антони.

– За что? – он решительно притянул меня к себе. Сквозь его поло и мою рубашку я ощущала тепло его тела.

– За то, что лгала тебе. Ранила твои чувства. Не было никакого пари с подругами, – я положила руки ему на шею.

Поляк отстранился и посмотрел на меня, лукаво улыбнувшись.

– Знаю, Тарга. Ты на такое неспособна. Ты просто испугалась.

Я опустила глаза и посмотрела на его губы.

– Я больше не боюсь.

Я поцеловала его в скулу, чуть ниже в щеку и в колкую щетину в уголке рта.

– Правда? – прошептал Антони. Его пальцы, сжимавшие мои прикрытые шортами бедра, скользнули выше, забрались под рубашку и коснулись моей кожи.

Я закрыла глаза, наслаждаясь. И обвила его шею руками.

– Правда, – шепнула я в ответ, и наши губы встретились.

Поначалу поцелуй был мягким и нежным, но когда мы слились воедино, все воздвигнутые мною этим летом барьеры, призванные держать Антони на безопасном расстоянии, рухнули в одночасье. Я впилась в его губы, целуя все глубже и жарче. Руки Антони распластались по моим ребрам, после чего устремились наверх. Он обнял меня и одним движением поднял с камня. Тело его было столь же твердым, как моя уверенность в том, что я люблю его.

Правда вырывалась наружу с каждым медленным и сильным ударом моего сердца. Желание обладать им охватило все мое тело, вызвало нервную дрожь. Я вся была во власти Антони, а он – в моей. Обхватила его ногами, прижимаясь как можно плотнее, и обвила руками шею. Тело мое ожило, как никогда не оживало прежде, и я наконец перестала сопротивляться возбуждению, растворившись в его запахе и вкусе. Наш поцелуй не был просто соприкосновением губ и языков. Он был обещанием, прозвучавшим столь же ясно и отчетливо, как если бы мы произнесли его вслух.