Онлайн книга «Рожденная водой»
|
На снимке хорошо просматривались две мачты, но, судя по длине корабля, их должно было быть три. Я отметила для себя ровные края и отсутствие признаков гниения. – А это точно тот самый корабль, который они так долго искали? По-моему, не больно-то он и старый. – Он исчез в 1869 году и, поверь мне, чертовски стар. Но затонул он в Балтийском море – это его и спасло. – Почему? – Мама никогда не посвящала меня в такие подробности. Мне нравилось слушать истории о ее подводных приключениях, но она всегда рассказывала о том, чем занималась в одиночку, а командные погружения оставляла без внимания. Майка же описывал свои впечатления в совершенно других красках. В отличие от моей мамы, которой до смерти надоедала работа с коллегами, он явно был в своей стихии. О своем опыте Майка говорил со страстью художника. Достав смартфон, он пролистал несколько фотографий, пока не дошел до снимка, на котором был запечатлен другой затонувший корабль, и протянул мне гаджет: – Это старое британское судно, обнаруженное в Карибском море. Оно на двадцать три года моложе «Сибеллен». Видишь разницу? Я посмотрела на экран смартфона и сразу догадалась, на что намекает мамин коллега. Понять, что там затонул какой-то корабль, можно было лишь по огромным изогнутым ребрам-шпангоутам. Мачты отсутствовали, а корма полностью развалилась. Британское судно пострадало куда серьезнее, чем «Сибеллен»: по сути, от него остались какие-то кусочки. – Почему он в таком плохом состоянии? Может, поэтому и затонул? – Не исключено, – ответил Майка. – Но скорость разрушения корабля зависит от множества факторов, главный из которых – вода. А в Балтийском море она почти пресная. В ней практически нет соли и не водятся корабельные черви. Поэтому, несмотря на то что «Сибеллен» старше, британец развалился гораздо быстрее. Такова сила соленой воды. Майка объяснил, что из-за особенностей притока и оттока вода в Балтийском море двухслойная. Как правило, на поверхности она до того пресная, что практически пригодна для питья. Но чем глубже погружаешься, тем солонее она становится. Бо́льшая часть соли оседает на глубине тридцати девяти с половиной метров. Новаку очень повезло, ведь «Сибеллен» находилась на глубине всего двадцати семи метров. Майка увлеченно демонстрировал мне фотографии кораблекрушений на своем смартфоне, но спустя какое-то время ранний подъем все же дал о себе знать, и у меня начали слипаться глаза. Я поблагодарила Майку, вернула смартфон, укрылась пледом и свернулась рядом с мамой, которая по-прежнему крепко спала. Не знаю, сколько часов спустя я открыла глаза в темном салоне, полном спящих пассажиров. Шторки были опущены, а с нескольких кресел раздавался храп. Я встала и пошла в уборную, по дороге заметив, что через пару сидений от нас Эрик и Джефф о чем-то шепчутся. Размяв ноги, я вернулась на свое место и снова свернулась, намереваясь еще поспать. Пока я лежала с закрытыми глазами, до меня доносились фрагменты разговора Джеффа и Эрика. «…не получится, Эрик». «…заставляешь меня…» «…по триста тридцать пять долларов за два килограмма…» «…американских?» Последовало еще несколько реплик, которые мне не удалось разобрать. А затем… «Не будь бабой, Джефф». Я так и не поняла, о чем они говорят, но мне показалось, что Эрик угодил в долговую яму и пытался убедить Джеффа помочь ему из нее выбраться. Я напрягла слух, чтобы услышать что-нибудь еще. |