Книга Рожденная землей, страница 29 – Эбби-Линн Норр

– Ага! – ответил Джашер с чуть большим энтузиазмом, чем предполагал сам вопрос. Я была благодарна кузену за эту попытку наладить диалог, хотя она и не показалась мне искренней.

– Они здесь, – Джашер встал с пола, спрятав книгу под мышку, и присел перед плотной стеной из лиан, раздвигая ветви.

Я увидела несколько коконов, свисающих с обратной стороны листьев. Неудивительно, что мне не удалось их заметить, они были хорошо замаскированы.

– Вот, смотри, – Джашер указал на ряд коконов, прикрепленных к одному черенку. Их было около дюжины. – Это «монархи», а вот эти малютки зовутся «шкиперами», – он ткнул на парочку серых коконов поменьше. Его палец по очереди переходил от одного вида к другому, и Джашер называл их: – красный адмирал, павлиний глаз, крапивница, пестроглазка Галатея, воловий глаз, крупноглазка желто-бурая. Большинство принадлежит семейству нимфалид. А тут голубянки весенние из семейства голубянок. Они удивительного сиренево-голубого цвета. Конечно, у всех этих бабочек есть латинские названия, но я не буду утомлять тебя ими.

– Это вовсе не утомительно.

Мне хотелось сказать Джашеру, что никогда прежде я не слышала от него такого количества слов сразу и, вероятно, он неровно дышит к бабочкам, но сдержалась. Кузен был в ударе, и мне показалось, что лучше придержать язычок, дабы не обескуражить его. И я просто спросила:

– Как тебе удалось собрать их всех в одном месте?

– Это нетрудно, – ответил Джашер, – Я нахожу почти окуклившихся гусениц в саду, приношу сюда и размещаю в самом подходящем месте. – Он с нежностью посмотрел на своих питомцев: – Иногда они отползают в сторонку, но чаще всего никуда не трогаются.

– А это какой вид? Он великолепен, – я показала на изящный ярко-фиолетовый кокон с жемчужными переливами, напоминающий по форме и размеру каплю воды (странно, что Джашер до сих пор не обратил на него мое внимание).

Джашер не ответил, и я взглянула на него. Никогда не забуду этот взгляд. Кузен уставился на меня в сумраке своими дымчатыми глазами, и даже в этом тусклом освещении я прочла в них неподдельное изумление. Пожалуй, это было самое искреннее выражение на лице кузена с тех пор, как мы познакомились.

– Ты видишь этот кокон? – он ткнул пальцем. – Вот этот, фиолетовый?

– Да, конечно. Почему бы мне его не видеть?

Его привычно румяное лицо побледнело.

– Джашер, с тобой все в порядке? – я положила руку кузену на плечо, впервые осознанно дотронувшись до него после нашего сухого рукопожатия, и почувствовала, как напряглись его мышцы под моей ладонью.

– Ты когда-нибудь прежде видела подобные коконы? – спросил он.

– Нет, никогда. А что? Он какой-то особенно редкий?

– Никогда? Никогда-никогда? – Джашер разрезал воздух рукой, словно ножом, желая подчеркнуть свой вопрос. Ему действительно было важно знать, что такое со мной впервые.

– Никогда, – я мотнула головой, будучи уверенной в этом. Однако все это никак не объясняло, почему лицо кузена стало восковым, словно у вампира. – А почему это так важно?

Джашер посмотрел мне прямо в глаза и произнес без тени иронии:

– Это кокон фейри.

В повисшей тишине дождь, мирно стучавший по стеклу, загрохотал градом пуль. Потемневшие глаза Джашера буравили меня, и я была не в силах отвести взгляд. Он что, издевается надо мной? Я знала его слишком мало, чтобы отыскать ответ. Весь вид его был угрожающе серьезным. Я закусила нижнюю губу и прищурилась. Сердце отсчитывало удары один за другим, но никто из нас не проронил ни слова.