Книга Пламенное сердце, страница 116 – Эмма Хамм

– В общем, тогда я понял, что мой отец был прав насчет вас, – продолжал Зандер, словно только что не избил Лору до полусмерти. – Вы хотите вечно топтаться на одном месте, а я – двигаться вперед. Вы стоите у меня на пути.

Рыцари Умбры дернули Лору за плечи, заставляя встать перед королем.

Вопреки слабости, Лора плюнула кровью королю под ноги.

– История делает нас теми, кто мы есть. Забывший прошлое сам становится прошлым.

– Какие пафосные слова для покойницы. – Зандер махнул рукой, и Рыцари Умбры потащили Лорэлию по коридору. К казематам.

К ее смерти.

На этот раз Лорэлия, как любой приличный воин, попыталась сбежать, но не смогла. Она недооценила противника. Король удивил ее.

Зандера всегда считали воплощением роскошной жизни и лености. Ни один мятежник не смог бы себе представить, что этот человек умеет сражаться и в нем есть хоть какая-то физическая сила.

Они все ошиблись. Они все обманулись, решив, что убить его будет просто.

Возможно, Маргарет знала правду. Эльфийская воительница не могла не заметить резкость во взгляде короля. Эту резкость Лорэлия связала с его неприязненностью и испорченностью, а не со способностью сражаться. Маргарет должна была понимать что к чему: она видела больше войн и воинов, чем любой другой знакомый Лоре эльф.

И если Маргарет знала, что король способен сражаться, получается, она отправила Лору на сражение без подходящего оружия и без знаний, необходимых для того, чтобы остаться живой и невредимой.

Король одолел ее без малейшего труда. И когда Рыцари Умбры подвели ее к почерневшим дверям, Лора этого не заметила. Она плутала в темных закоулках собственного разума. Ее победили.

Лорины стопы волочились по каменному полу. Ее затащили в ту же камеру, где она сидела раньше. Лора заметила, что в ее отсутствие камеру кто-то занимал: на полу темнели пятна крови, которую никто даже не попытался убрать.

Рыцари Умбры быстро заперли дверь и исчезли, словно их внутренняя магия боялась, что Лорэлия снова попробует сбежать.

Если бы не сильная боль, Лора предупредила бы Рыцарей, что с попытками побега покончено. И с выступлениями тоже.

Лора умела признавать, что проиграла. Она чувствовала, когда приходило время сидеть и ждать, не делая больше ничего.

Эльфы – мастера выжидания. Давным-давно мать учила Лору сидеть посреди луга ночь напролет и наблюдать за тем, как распускается цветок. Выжидание будто было частью их существа.

Лора никогда до конца не понимала, чего ждала. Но чем старше она становилась, тем больше думала, что ждет не наступления какого-то события и не чьего-то пришествия. Она просто ждала, чтонаступит очередное мгновение. В сущности, она ждала саму себя.

Лора уложила свое избитое тело в центре камеры – она подтянула колени к груди и опустила на них подбородок. За ней никто не придет. За другими никто не пришел, так с чего она решила, что чем-то отличается?

Шишковатые пальцы протянулись сквозь прутья решетки. За время Лориного отсутствия его ногти стали еще длиннее. Но ласковая улыбка на лице узника, говорившая о том, что он по-прежнему в нее верит, никуда не делась.

– Ничего страшного, – проговорил узник глубоким голосом, эхом разнесшимся по казематам. – Милая, ты не первая, кто попытался.

– Я первая, кого подослали мятежники, – возразила Лорэлия. – Я первая, кто подобрался так близко и провалился так шумно, а все потому, что глупая девчонка услышала то, что ей слышать не следовало. На ровном месте. Я была так близка и так неосторожна.