Книга Сердце фейри, страница 123 – Эмма Хамм

Она охнула, когда кристаллы задели ее грудь, удивительно холодные и твердые. Ее спина выгнулась сильнее, она вжалась в его ладонь. Она выдохнула, пока он дразнил пальцами нежную грудь.

Он обвел ее горло носом. Зубы сжали ее ухо, его жаркое дыхание дрожало в нем. Она сжала ногами его бока, ее наполнял влажный жар.

— Ложись, — проурчал он.

— Нет.

— Сорча.

— Я сказала: нет.

— Не время спорить со мной.

— Что я сказала про закрытый рот? — спросила она.

Сорча сжала его ногами и повернулась. Он удивленно сдвинул брови, но послушался. Эмонн перекатился.

Он растянулся на кровати, устроил ее бедра на своих. Он склонил голову на бок и спросил:

— Что теперь?

Она хитро улыбнулась. Сорча погладила его плечи, убрала его руки от себя на кровать. Она гладила его бицепсы, кристаллы на предплечьях, сжала его пальцы.

Ее бедра раскачивались, играя с его твердостью. Он был удивительно большим, куда больше, чем могли мечтать люди. Она заволновалась на миг, влезет ли он.

Она его заставит.

Сорча шептала в его плечо. Кристаллы царапали ее губы, пока она целовала грудь. Она плясала пальцами по его ребрам, улыбаясь, когда он охнул, ощутив ее пальцы на своем животе.

Она погладила мышцы у его берда. От легких укусов перед ней появлялись мурашки.

— Сорча, — простонал он. — Сжалься.

Нет уж. Она посмотрела на него, а потом укусила.

Он сжал простыни кулаками и отбросил голову в сторону.

— Жалость — для слабых, — прошептала она, — и ты недооценил женщину, которую взял в постель.

Она скользнула пальцами в его штаны, задела щекой его жар. Простыни шуршали, он выгнулся под ней. Он поднялся, чтобы она скорее убрала одежду.

Он был роскошен. Сорча была рада видеть, что фейри напоминали в этом людей.

Она поцеловала его стержень и вернулась к телу. Она оседлала его и сжала руки.

— Ты долго был на этом острове. Будет глупо спрашивать, как долго это было.

Синие глаза прожигали, пока она направляла его пальцы под свою длинную юбку.

— Слишком долго.

— Насколько долго?

— Я уже перестал считать.

— Тогда в этот раз я буду нежной, — прошептала она.

Она не была уверена, что сможет ждать. Ее влажный жар уже был на нем, и она не могла остановить бедра. Его руки сжались, он снял ее платье через голову.

Ладони скользнули по ее плечам, задержались на груди, скользнули по бедрам.

— Нежной? — спросил он. — Когда я такое просил?

Она еще так себя не ощущала. Он по своей воле отдавал ей контроль над ситуацией, и она хотела поглотить его. Она хотела отметить его навеки. Разбить, чтобы он мог лишь шептать ее имя.

Зверь, обнаруженный в ней, хотел видеть его на коленях. Она понимала, что ощущали мужчины, приходя в бордель. Она могла приказать ему делать то, что она хотела.

Сорча склонилась, прикусила мочку его уха и погладила языком.

— Чего ты хочешь, Эмонн?

Он зарычал и приподнял бедра.

— О, — прошептала она. — И все?

Она сжала рукой его твердый стержень. Он пульсировал между ее пальцев. Она в награду гладила его рукой, пока Эмонн не задышал быстро, сотрясая кровать.

Но еще рано. Она еще не закончила с ним. Она замерла, чтобы он перевел дыхание, а потом направила его в себя. Он был широким и толстым, невероятным.

Она хотела смотреть на него, пока он входил в нее. Она хотела видеть его глаза, запомнить их.

— Эмонн, — прошептала она, зная, как он любил слышать свое имя от нее.