Книга Вены магии, страница 136 – Эмма Хамм

— Они могут подождать. Моя семья куда важнее старых традиций.

Он рассмеялся.

— Твой муж, похоже, тоже так думает.

— Точно.

Она с трудом заставила себя отпустить шею отца. Она ужасно скучала по нему, не замечала дыру в своем сердце от его отсутствия. Отодвинувшись, она широко улыбнулась и повернулась к мужу.

Эмонн. Он не только спас ее жизнь и убедил стать чем-то большим, но и потакал всем ее желаниям.

Она поднялась по ступеням и протянула к нему руки.

— Ты это сделал.

— Я знал, что ты не захочешь проходить это без хотя бы одного члена своей семьи.

— Я бы и не просила. Я не знаю, что ты сделал, чтобы привести его сюда.

— И не нужно знать, — он притянул ее к себе и легонько поцеловал в губы. — Но я сделаю все для тебя, mo chroí.

— Тогда давай коронуем нас поскорее. Я хочу, чтобы ты встретился с ними.

Он развернул ее, и ее юбки взлетели в форме колокола вокруг ее колен. Фейри завопили, он усадил ее на трон и опустился на свой.

Глашатай кашлянул и продолжил:

— Мы коронуем сим Короля-оленя! Правьте с честью и уверенностью.

Фейри за Эмонном опустили корону, что была изогнута и закручена, напоминая рога.

— Мы коронуем сим Королеву-розу! Правьте добротой, благородством и прощением.

Она ощутила, как тонкая золотая корона опустилась на ее волосы. Сорча знала, не глядя, что там были изящные розы, созданные лучшими мастерами. Она посмотрела на толпу своих подданных, улыбнулась им и понадеялась, что никто не подведет их.

Эмонн сжал ее ладонь.

— Вместе.

Она посмотрела на него, сердце пело.

— Вместе.

* * *

— Ты точно в состоянии? — спросил Эмонн.

— Может, хватит задавать мне сегодня этот вопрос?

— Просто в твоем положении…

— Еще слово, что я хрупкая, потому что беременна, и я подожгу полог.

— Не посмеешь.

Сорча хмуро посмотрела на него.

— Еще как посмею.

— Твои сестры звучат… — он взглянул на дверь, высокий хохот гремел за толстым деревом, — утомительно.

— Да. Но они добрые и с головами на плечах. Думаю, ты поймешь, что они — чудесные женщины, которые сильно меня любят.

— Они отпустили тебя.

— Потому что я этого хотела, — она прижала ладонь к дверной ручке и улыбнулась. — Ты будешь в порядке?

— Просто открывай дверь.

Сорча повернула ручку и широко раскрыла объятия.

— Сестры!

— Сорча!

Кричащая группа из тринадцати женщин обняла ее. Они передавали ее для объятий, слез, невнятных слов. Им не нужно было знать, что они говорили, любовь уже была в воздухе.

Они скучали по Сорче так, что эмоции стали облаком счастья со вкусом соли.

Эмонн прислонился к двери, скрестив руки. Отец Сорчи подошел к нему и смотрел на толпу девушек.

— Пугает, да?

Эмонн опустил взгляд.

— Можно и так сказать.

— Ее семья очень ее любит.

— Это редкий дар. Она это ценит.

— А ты? — папа посмотрел на него строго. — Я не дам Светлому народцу лишить меня дочери.

Эмонн поражался тому, что человечек угрожал ему. Люди были крохотными по сравнению с Туата де Дананн, но отец Сорчи не боялся. Он понимал, что означали эти слова, но не прикусил язык.

Эмонн склонил голову и ответил:

— Я не собираюсь удерживать Сорчу вдали от семьи.

— Это хорошо.

Сорча подняла голову и помахала Эмонну присоединиться к ним.

— Mo chroí! Я хочу познакомить тебя со своей семьей!

Он не должен был настраивать себя для сестер Сорчи. Но Эмонн нервничал сильнее, чем перед боем.

Он поправил камзол и шагнул вперед.