Книга Баллада ворона, страница 93 – Эмма Хамм

— Мне нужна твоя помощь, — сказала она.

— Так ты чего-то хочешь?

— Все хотят.

Оно рассмеялось, низкий звук был полон криков множества животных.

— Ты не знаешь, кто я, да? Ведьма-королева, которая не видит, не чует, не ощущает.

Сила трещала на ее пальцах, но она замерла. Она не будет угрожать существу, раз оно не отвечало жестокой силой. Она узнала какие-то эмоции в голосе. Может, уязвимость, что отозвалась в ней.

— Выйди, — сказала она. — Я не буду говорить с лицом, которое не вижу.

— С чего ты взяла, что у меня есть лицо, королева-ведьма? — шипящий вопрос отразился эхом.

— Живо, — ее слово дрожало магией, пронзившей всю комнату. Шар магии сорвался с ее губ, взлетел в воздух и озарил комнату. Свет проник в коридоры, и на миг она заметила раздвоенное копыто больше ее головы.

Зверь отступил глубже в коридор, гневно шипя.

— Магии нет тут места.

— Разве ты сам не создан из магии? Говорящий зверь. Проклят или таким родился?

Копыто замахнулось на нее.

— Такие вопросы тебя погубят.

— Но я задаю этот вопрос, — она подняла ладонь и прошептала слово силы. Ее пальцы засияли во тьме, распространяли свет по комнате, и он пронзал тени коридора, где скрывалось существо. — Не заставляй меня.

Его громкий вздох заставил ее задуматься, не делал ли так кто-то раньше. Зверь привык к такому обращению? Что в его дом врывались, заставляли его раскрыть облик, которой он явно ненавидел?

Жалость собралась в ее груди, грозила переполнить ее и пролиться на пол тихими словами поддержки. Она не могла позволить существу видеть ее слабость. Не сейчас, когда ей нужно было от него так много.

Копыто прошло на свет, стало видно пятнистые ноги золотистого цвета, что оканчивались копытами оленя. Это было странно, но Айслинг ощутила жалость к нему из-за его лица.

Голова и шея зверя были от большой змеи. Зверь высунул язык, попробовал воздух. Он раскрыл пасть и зашипел, вдохнув, звук закончился лаем тридцати собак.

— Ты — вопрошающий зверь, — прошептала она. — Я думала, ты умер.

— Ложь, — он помотал головой, следил за ее движениями. — Мать не даст мне умереть.

— Какая часть твоей истории — правда? — спросила Айслинг.

— Все.

Она слышала историю несколько раз, когда в этих краях ее редко рассказывали. Мать чудища была без имени в истории, но полюбила своего брата. Она заключила сделку с дьяволом, чтобы изменить облик, соблазнила брата и забеременела. Ее брат раскрыл обман и признался священнику. Его приговорили от смерти от его же охотничьих собак. Чудище было результатом их связи, было проклято на облик монстра и голос стаи, убившей его отца.

Айслинг отошла от существа к центру комнаты, где в полу были вырезаны глаза.

— Твоя мать?

— Женщина с мягким сердцем. Жаль, ее так просто использовали, — зверь прошел тихо в комнату, следя за ее движениями. — Ты напоминаешь мне ее, — в словах не было нежности, только древний гнев и ненависть отражались в глазах зверя.

— Я никогда не была матерью.

— Будешь, и твой ребенок будет чудищем, как я.

Она выдохнула. Слова звучали как пророчество, но зверь не получит ответа, которого хотел.

— Тогда я приму ребенка с распростертыми объятиями. Я не переживаю из-за того, что ребенок будет похож на зверя.

— Ложь.

— Я не могу врать. Мой любимый — больше птица, чем мужчина. Даже я сейчас как животное.