Книга Полночная роза, страница 108 – Эмма Хамм

Еще волна боли чуть не сбила ее на колени. Ножи впивались под ее открытые мышцы, отдирали их от костей. А потом губы коснулись ее шеи, чуть ниже уха.

— Никогда ничего не делала для тебя? Рэя, я отдала тебя ему.

Вспышки с Уриэлем мелькали перед ее закрытыми глазами. Она видела его четко. Он стоял перед ней, сильный и умелый, протягивал к ней руку.

Она не поведется на это. Ей не нужна была помощь в страданиях.

Книга хихикала.

— Думаешь, ты сильнее меня?

— Я это знаю, — процедила она.

— Посмотрим, как ты переживешь это, милая маленькая жрица.

Кость ее правой руки треснула. Ее позвоночник сжала воображаемая ладонь, и все мышцы сорвали с ее тела. Она не должна была жить. Никто не мог пережить такую боль и остаться прежним.

Она должна была статься.

Но такого варианта не было. Эту боль она приняла сама, и у нее была причина страдать. Эти пытки были не для того, чтобы сломать ее.

Еще видение появилось перед ней. В этот раз это был лидер алхимиков в красной развевающейся мантии. Он опустил капюшон, показал искалеченное лицо. Он улыбнулся, но зубов не было.

— Думаешь, ты терпишь эту боль по какой-то причине? — спросил он, смех бил по ее горлу неестественным звуком. — Нет, ученица. Ты ничего не достигнешь. Ты просто мешаешь нам добраться туда и остановить его.

— Нет, — прошептала она. — Я не допущу этого.

— Ты веришь, что твоя магия сильнее нашей? — его ладони вспыхнули, огонь поднялся по рукам и задел остатки его лица. — Ты можешь использовать магию, не жертвуя части себя. Но это не значит, что ты сильнее нас. Это значит, что ты можешь продержаться чуть дольше других.

— Ты — просто книга, — прошептала она.

— А что — самая сильная магия в мире, ученица? Знания, — глазницы вспыхнули, глаз там давно не было. Пламя поднялось ко лбу, лилось из его рта, пока он говорил. — Ты — просто орудие для нас. Ты сильна, но не умнее нас.

Она стиснула зубы до боли в челюсти.

— Достаточно, — прошептала она.

— Нет, я заберу, что нужно, и ты преклонишься перед нами.

Она покачала головой.

— Я не буду кланяться ни перед кем.

Рэя потянула за магию Уриэля и бросила ее в видение книги. Магия опутала тело алхимика, и он загорелся по-настоящему. Он молил о пощаде, но это Рэю не интересовало.

— Ты хотел для меня боли, — ее слова звенели в голове грохотом барабанов. — Но ты не знаешь, что означают страдания.

Она полила свои воспоминания в книгу через ладонь. Физические поражения и разочарования в жизни были неизбежными. Но она изливала в книгу боль разбитого сердца, когда ее никто не любил. Надежду на то, что она нашла подругу, которую много раз терзали, когда эти «подруги» забывали ее.

Сколько раз она смотрела, как мимо проходили жрицы, которые часами болтали с ней о том, ему они научились? Сколько раз она смотрела на затылок Высшей жрицы, желая услышать хоть несколько слов поддержки или доброты?

Книга визжала. Она кричала в голове Рэи, печаль переполняла книгу, но Рэя еще не закончила.

Рэя прошептала:

— И ты не знаешь, что такое настоящий страх.

Она наполнила страницы историями о нем. Писала кровавыми чернилами о надежде, которую ощущала от его прикосновений. О жаре, который горел в ее груди, хотя она всю жизнь была холодной. Как от одного его взгляда, от веселья в его глазах, словно они разделили шутку, ее душа летала.