Книга Соблазнение Аида, страница 55 – Эмма Хамм

Пальцы ее ног коснулись потертого дерева пристани. Доски заскрипели под ее весом, она прошла по ним и встала перед паромщиком. Души шептались, пока она шла мимо них. Их голубое сияние тускнело, когда она была близко. Словно они отодвигались в страхе. Они не должны были ее бояться, но эти знания придали ей храбрости. Она подняла голову и посмотрела в его глаза смелее, чем ощущала себя.

Его глаза пылали синим огнем на лице, похожем на скелет. Его голова была лысой, глаза впали во тьму черепа, лоб бросал на них тень.

— Здравствуй, моя королева, — сказал он.

Низкий голос звучал гулко, хотя он не говорил громко. Может, он не мог говорить тихо после лет криков на смертные души.

— Здравствуй, — ее голос был чуть громче шепота. — Ты — Харон?

— Паромщик, — он поклонился, вытянув руку в вежливом жесте. — Я несу души к их последнему пристанищу.

Она оглянулась на ждущих смертных. Они уже вели себя терпеливо, смотрели на Цербера, который стоял за ней, скалясь. Видимо, его жуткие зубы могли касаться духов.

Кора глубоко вдохнула и шагнула к паромщику. Может, она все-таки могла помочь нескольким душам, не попав в их толпу.

— Я бы хотела заплатить за нескольких смертных, чьи семьи не позаботились о них.

Лицо Харона смягчилось.

— Моя королева, какими деньгами ты заплатишь за них? Я принимаю только монеты смертных.

Она протянула руку и бросила монеты на его ладонь. Их было всего десять, хватало на пятерых духов.

— Этого мало, но хоть нескольким хватит.

Он смотрел на монеты большими глазами. Его рот медленно открылся, и он посмотрел на нее с потрясением, затуманившим его взгляд.

— Где ты это взяла?

— Выиграла ставку, — она пожала плечами.

Он еще раз посмотрел на монеты на своей ладони и безумно улыбнулся.

— Выиграла у Танатоса? Или Гекаты?

Ее щеки вспыхнули от смущения.

— У Танатоса.

— Впечатляет, моя королева. Очень впечатляет, — он убрал монеты в карман и указал на души за ней. — Кого выбираешь?

Она хотела знать, как принять решение. Их судьбы будут вечно в ее руках, хотя она могла попытаться выиграть еще несколько раз. Но теперь Танатос знал, что она умела, и ей казалось, что одолеть его снова будет не так просто.

Вздохнув, Кора повернулась к душам, ждущим на пляже, попыталась увидеть их сердца. Кем они были в жизни?

Она могла говорить с ними? Смертные хорошо врали, так что разговор казался плохим планом. Они могли сказать все, что она хотела услышать, только бы попасть в лодку.

Она отошла на шаг от Харона к Церберу. Кора шепнула уголком рта:

— Ты знаешь, как это делать?

Он посмотрел на нее, не впечатленный.

Видимо, он не знал.

Кусая губу, кора глубоко вдохнула и попыталась думать как богиня. Что сделала бы ее мама? Но к ней пришла не сила ее матери.

Вместо этого тьма в глубине ее груди подняла голову. Она отчаянно боялась той тьмы. Она не хотела становиться тем чудовищем, потому что та сила просила ее творить ужасное.

Тьма уверенно раскрыла в ее разуме темные крылья. Нужно было только отпустить, принять, что это была ее сила, как она сделала, когда люди портили храм Артемиды. Как она сделала, зная, что тем зверям нужно было жить, а тех людей нужно было обменять на их жизни.

Кора перестала сдерживаться, и магия потекла из ее тела волной, лишив ее дыхания, устремилась по ее венам. Она едва дышала, но то, что она чувствовала, было правдой.