Книга Стать Медузой, страница 57 – Эмма Хамм

— Сфено важно, — старшая из них разбила бы алтарь, если бы увидела, что Медуза построила его в их доме. — Она превратила бы алтарь в пыль.

— Думаю, ты права, — Эвриала рассмеялась. — Но я — не она, как и ты. Расскажешь мне, для чего ты делаешь подношения? Я думала, ты уже не просишь ничего у олимпийцев.

Она тоже так думала. Но это ощущалось важно. Она не могла сделать это сама, без вмешательства богини. Без той, кто поможет ей, пока она плыла и почти тонула, отчаянно желала, чтобы ее увидели.

Но к кому она повернется, когда даже боги не слушали?

Эвриала взяла ее за руки. Ее ладони были нежными, крепко сжали руки Медузы.

— Хочешь обсудить это? Или хочешь остаться с воспоминаниями сама?

Конечно, она хотела поговорить. Медуза хотела излить слова из своей души, как рвоту. Она хотела бросить их к ногам Эвриалы, каждую жуткую деталь, чтобы избавиться от воспоминаний. Хоть на пару мгновений.

Но каждый раз, когда она открывала рот, слова застревали в горле. Они не выходили, хоть она хотела выгнать их. Их нужно было озвучить.

Она покачала головой и закрыла рот.

— Прости, ты все еще терпишь это, — сказала Эвриала. — Я понимаю, тебе нужно многое осознать. Поверь, я знаю. Но я помню по своему времени в тени, что хорошо говорить о радостном в жизни. У тебя есть не только мрачные воспоминания.

— О радостном? — Медуза почти не помнила, какими были хорошие воспоминания. Она так застряла в трясине ужасных воспоминаний, что мысли о чем-то хорошем были как предсказание будущего.

— Да, радостное. Я знаю, в твоей жизни были люди, которые делали тебя счастливой. Ты испытывала чудесное, пока не пришла в храм. Ты была полной света, когда я тебя встретила, Медуза, — Эвриала сжала ее ладонь. — Я хочу услышать о тех воспоминаниях. Я хочу знать все о том, кем ты была, пока не стала жрицей.

Было сложно думать о том времени. Может, потому что это напоминало о том, что у нее было. Воспоминания о крохотной деревушке только усиливали боль в сердце. Она хотела то, чего не могла получить.

Ее мутило, змеи на голове шипели, словно хотели плюнуть ядом в Эвриалу за такой вопрос. Но она хотела попытаться, ведь подруга могла быть права. Может, спустя все это время она могла говорить о тех, по кому скучала.

— Мои родители — ткачи, — начала она. — А брат хотел жениться на юной аристократке, которая была недосягаема для него, и это было смешно.

— Да? — Эвриала улыбнулась. — Она была красивой?

— О, милее солнца.

— Как ты.

Нет, она была не такой. Когда-то Медуза была красивой, но не ощущала себя такой никогда. Она просто хотела жить без людей, говорящих, каким красивым был цвет ее волос. Что ее глаза были как небо. И без мужчин, пытающихся ходить за ней, считая, что если они будут громкими, они привлекут ее внимание сильнее других.

Она поежилась от воспоминания и убрала руки от Эвриалы. Медуза обвила себя руками и пыталась подавить воспоминания. Отогнать, ведь теперь она думала, как те мужчины поступили бы так же, как Посейдон.

Эвриала поняла, куда ушли ее мысли.

— Ты говорила о мужчине раньше, — сказала она. — Алексиос? Так его звали?

— Он был моим другом детства, — ответила она, голос был низким от тоски. — Если бы я не ушла в храм, я вышла бы за него.

— Да? Ты? Замуж? Не думала, что ты хотела такое. Ты всегда была рада роли жрицы, — Эвриала устроилась на камне возле Медузы и махнула ей продолжать. — Расскажи о нем. Признаюсь, мне интересно, что ты расскажешь о мужчине, успокаивающем твое блуждающее сердце.