Книга Стать Медузой, страница 58 – Эмма Хамм

— Но он не успокоил его. Я ушла и стала жрицей.

— И?

— И ничего. Больше я его не видела, — и жалела об этом.

Когда она открыла рот дальше, она рассказала все, что помнила об Алексиосе. Что он был добрым, хоть был огромным. Что он всегда находил время для встречи с ней. Что его размер обычно отпугивал людей, и так они подружились. Он был размером с мужчину, когда остальные дети были маленькими или нескладными. Медуза никогда не боялась его. И он был за это ее лучшим другом.

Слова закончились. Медуза придвинулась ближе к Эвриале и прислонилась спиной к камню, на котором лежала ее сестра.

Она глубоко вдохнула и добавила:

— Когда Посейдон… Я видела Алексиоса, словно он был со мной. Помогал пережить тот ужас, который навсегда оставит на мне след.

Эвриала коснулась плеча Медузы.

— Похоже, он дал тебе силы, когда боги бросили тебя.

— Думаю, да.

Хвост ее сестры обвил ее плечи.

— Тогда, может, тебе нужно искать силы из воспоминания о мужчине, которого ты любишь, а не у богов.

— Я люблю его, — прошептала она. Она впервые сказала эти слова, и Медуза не понимала, что они порвут ее душу. — Я хотела бы сказать ему это, когда еще был шанс.

— Время лечит такие раны, — ответила Эвриала. — И ты не знаешь, Медуза. Может, ты его еще увидишь, сможешь изменить произошедшее. Сможешь залечить рану на своей душе сама.

Но что она скажет, если увидит Алексиоса снова? «Я теперь монстр, но я хотела, чтобы ты знал, что я все еще тебя люблю?».

Нет, это время прошло.

И осознание обжигало больше других ее воспоминаний.

ГЛАВА 22

Они ехали всю ночь, Алексиос так долго еще не ездил. Лошади были в пене, но Персей гнал их дальше. Он хотел добраться до моря до того, как последний корабль уплывет посреди ночи. Алексиос уже видел безумие в его глазах.

— Персей! — позвал он. — Нужно остановиться на ночлег. Лошади не могут больше!

— Могут! — ответил Персей. Ветер подхватил его голос, унес его к краю утеса рядом с ними. — Мы не можем пропустить корабль, Алексиос! Даже если это последнее, что я сделаю!

Алексиос не переживал за них. Не они бежали по песку к гавани.

Они должны были двигаться по дороге. По песку лошадям было сложно бежать просто так, а часами? Они вот-вот упадут, и лошади будут потеряны.

Но будущий герой не слушал Алексиоса. Он редко слушал.

Когда они добрались до гавани, лошади были мертвыми на ногах. Алексиос слез с коня, увидел, как крупная лошадь рухнула на бок. Он знал в душе, что животное не встанет.

Гнев кипел в его крови. Он хотел вбить глупца в землю, чтобы тот раскрыл глаза, но Алексиос не мог. Сын Зевса первым пустит кровь, если начнется драка.

Он мог лишь попытаться урезонить парня, который не хотел рассуждать разумно.

— Персей, — прорычал он. — Лошади.

— Пусть отдыхают, — Персей уже бежал к причалам.

— Они не могут отдыхать, — ответил Алексиос. Его голос падал с воздуха на землю, как пена, льющаяся из ртов лошадей. — Они мертвы, Персей.

Парень не слышал. Он уже был далеко, и Алексиосу нужно было кричать, чтобы долетело хоть слово, и даже тогда Персей вряд ли послушал бы.

Если они продолжат так, не доберутся до Олимпа. Они даже на корабль не сядут, кто-то из них рухнет, и сердце откажет, как у Диктиса.

Он посмотрел на звезды, откуда на него мог смотреть старик.

— Ты бросил меня с проблемным ребенком, — буркнул Алексиос. — И в такие моменты я понимаю, что сам еще ребенок.