Книга Военный инженер Ермака. Книга 1, страница 61 – Михаил Воронцов

Тут кто-то есть⁈

Положив руку на нож, я подошел ближе и выглянул из-за деревьев.

Точно. Человек. Не я один облюбовал эту заводь для утренних купаний.

В воде виднелась женская голова. Девушка бесстрашно и не спеша плыла по холодному Иртышу.

Я узнал ее. Даша. Та самая, которая работала в лекарне и умела заговаривать боль.

Во как.

И что же теперь делать?

Признаюсь, я бы с удовольствием поплавал вместе с ней. Девушка она красивая. Но большие шансы на то, что ей это не понравится. Поэтому такой вариант отменяется. Идти дальше не хочется, берега крутые и заросли травой — вылезешь из воды и будешь в грязи.

Поэтому надо ждать, пока она уйдет. И, желательно, отойти подальше в лес. Туда, откуда реки и пляжа не видно. А то можно получить репутацию человека, подсматривающего за купающимися женщинами. Такое мне точно ни к чему.

И я ушел глубже за деревья, мысленно поглядывая на часы. Долго она в воде не будет — холодно.

Минут через двадцать я снова вернулся к пляжу. К своей радости и к своему огорчению, никого на нем не обнаружил. Поэтому быстро сбросил одежду и сиганул в воду, стараясь думать не о девушках, а о предстоящей работе.

…По дороге обратно в город я внимательно посмотрел на небо. Оно не предвещало ничего хорошего. Ветер, собирались облака. Похоже, будет дождь. И сегодня, и завтра.

А дождь — это очень плохо. Самое плохое, что только может случится.

Во-первых, дождь может намочить деревянные стволы наших орудий, а сырость — источник дополнительной опасности. Насколько возрастет шанс разрыва пушки, сказать трудно, но возрастает точно. А во-вторых, в дождь у фитильных ружей и пушек осечки случались чуть ли не в половине случаев!

Если случится дождь, к тому же сильный, то можно не волноваться, что татары не нападут. Нападут, да еще как! Получить такой бонус — минус пятьдесят процентов выстрелов по тебе дорогого стоит.

Но вот радоваться, что атака состоится…

…Первым делом я потребовал лодку и отправился к руднику. Там сердце немного успокоилось — над рабочими местами Лапоть развернул парусиновые тенты, поэтому вероятный дождь заготовки и готовые пушки не намочит.

Молодец, Лапоть! Соображает в своем деле.

Пушек, кстати, за ночь было сделано четыре штуки. Вид у Лаптя и его помощников был уставший-уставший. А им еще целый день вкалывать. Нужно еще двенадцать орудий, чтобы получилось по четыре на каждую сторону.

Ну что я могу поделать! Только посочувствовать и не встречаться с их недовольными взглядами.

А еще на месте находился Семен, артиллерист. Он показал мне кожаные чехлы, которые будут надеваться на стволы после зарядки. Вместе с промасленной паклей они защитят пороховой заряд от влаги.

Значит, эта проблема исчезла. Но осталась еще одна, главная — фитили!

Что они из себя здесь представляли? Научно выражаясь, кручёный хлопок, лён или пеньку, пропитанную селитрой. На месте его казаки не делали, везли с собой, он был почти такой же драгоценностью, как порох.

Но под дождем или в сыром климате они могли запросто погаснуть.

И этот вопрос надо срочно решать.

Я вернулся в город, нашел Мещеряка (к Ермаку не пошел, решив, что вопрос не такой уж и сложный), и попросил выдать мне фитилей для экспериментов.

— Хочу сделать так, чтоб горели даже под дождем, — сказал я.

— Это было бы здорово, — согласился Матвей, — а получится ли?