Книга Военный инженер Ермака. Книга 1, страница 8 – Михаил Воронцов

— Окажется поздно, — не поднимая головы, ответил старик. — И еще он просил привести с собой казака по имени Максим Задумчивый. Того, кто только что был мертв. И пусть его сопровождают сильные воины.

Ермак и Матвей переглянулись.

— Вот оно что, — покачал головой Матвей. — И откуда он узнал о том, что случилось?

— Идем, — сурово сказал Ермак.

Он кивнул Луке, и тот, заметно помрачневший, вместе с двумя казаками отправился следом за атаманом и мной. Причем шли они так, будто я стал задержанным.

Нельмак остался на месте.

Недалеко от стены, на пустом пятачке стояла одинокая юрта. Над ней висел легкий дымок, а у порога сидела старая женщина и что-то перетирала в деревянной ступке. Она подняла глаза, посмотрела на Ермака и ничего не сказала.

— Жена, — бросил Лука.

Ермак махнул мне:

— Пошли.

Юрта была широкой, натянутой из оленьих и медвежьих шкур, украшенной висюльками из костей, зубов, птичьих черепов. Воздух внутри густо пах дымом, сушёными травами и чем-то ещё — древним, мускусным. В глубине сидел шаман — худой, высокий старик лет семидесяти, одетый в шкуры. Кожа у него была тёмная, лицо — как кора векового дуба, всё в прорезях морщин. Грудь украшена ожерельем из когтей, сбоку лежал бубен и нож с резным костяным лезвием.

Он не встал, не обернулся, не поприветствовал. Просто сидел, глядя в пол, рисуя пальцем круги на ковре из шкур. Только когда Ермак, Матвей и Лука сели, он медленно поднял глаза. Я остался стоять. Сопровождающие казаки тоже не садились.

— Здравствуй, Кум-Яхор, — сказал Ермак. — Ты пригласил нас, и мы пришли.

Шаман молчал. Я чувствовал на себе его взгляд — тяжелый, враждебный, проникающий внутрь. Он произнёс что-то на непонятном языке. Затем он поднял бубен, дважды ударил в него и указал на меня.

Потом медленно, очень медленно, заговорил все на том же странном языке. Голос у него был низкий, гортанный. Женщина перевела:

— В нем появилось зло. Оно пришло из Нижнего мира и может погубить нас всех. Мне сказали об этом духи.

Я вытаращил глаза и едва не выругался. Только этого мне не хватало.

— Зло? — переспросил Ермак.

— Да, — перевела ответ шамана женщина. — Зло. Его душа темна, она ищет крови, чтоб испить ее своим черным ртом.

— И что нам делать? — вздохнул Ермак.

— Тело — это чаша, в которое налита душа. Если разбить чашу, черная душа разольется и уйдет сквозь землю вниз — туда, откуда она пришла, и не сможет вредить людям.

— Убить? — спросил Матвей. Ермак мрачно посмотрел на него, как бы удивляясь, что тот не понял такого очевидного намека.

— Я не зло, — возмутился я. — Это глупость. Никакой крови я не ищу. Что он такое говорит⁈

— Спасибо тебе, Кум-Яхор, за совет, — произнес Ермак. — Решим, как поступить.

Мы вышли из юрты, и казаки по приказу Луки связали мне сзади руки толстым кожаным ремнем.

Очень невесело. Стоило ли обретать новую жизнь, чтоб тут же ее потерять?

— В посаженную избу его, — распорядился Ермак. — Завтра вернется отец Игнатий и послушаем, что он скажет. Шаманы могут знать о том, что происходит, но они нам не указ. Но если и Тихомолв подтвердит, что он — зло…

Дальше говорить Ермак не стал. Все и так ясно.

«Посаженная изба» оказалась бревенчатым сооружением с маленькими окошками, похожими на бойницы, с глубокими деревянными ставнями, которые снаружи закрывались на крепкий засов. Стены толстые, дверь тяжелая, окованная железными полосами с замком и засовом снаружи.