Книга Военный инженер Ермака. Книга 2, страница 55 – Михаил Воронцов

— Господи, спаси и сохрани, — забормотал Савва. — Защити рабов твоих от нечистой силы…

— Да что же это такое? — Митка вцепился в весло побелевшими костяшками пальцев.

Елисей молчал, глядя в черную воду. Старики Кашлыке говорили, что с в этих реках плавают огромные осетры, намного больше лодок, и такие сомы такие, что телёнка утянут на глубину. Но это была не рыба. Что-то другое, древнее, страшное.

Затем пошел дождь и холод усилился. Все стали нервничать еще больше.

Митка не выдержал:

— Слушай, а как ты узнаешь, что тот, кого мы ищем, выйдет из города?

Елисей, который сейчас сидел за веслами и размеренно греб, стараясь казаться невозмутимым, ответил не обернувшись:

— Я много раз говорил, что у меня там свой человек.

— И как ты с ним свяжешься? — встрял Левонтий.

— Это мои заботы.

Прохор поднял голову:

— Нет, не так. Это и наша забота тоже. Мы головами рискуем. Анисим сказал — привезти его живым. Не привезем — он с нас спросит. А этого я хочу.

— Все будет хорошо, — упрямо повторил Елисей. — Человек надежный, он нам все скажет.

На следующий день они остановился в глухом месте, вдали от любых поселений. Елисей сказал, что пойдет на разведку — посмотреть тропы, проверить, нет ли поблизости кого.

Но на самом деле он просто захотел побыть какое-то время в одиночестве, без этой жуткой пятерки.

— Один пойдёшь? — прищурился Левонтий.

— Один. Вы тут сидите тихо.

— Смотри, — Тюлень наклонился вперед, и лодка опасно накренилась. — Ежели ты нас подставишь или сбежишь — мы тебя найдем где угодно. Поэтому даже и не думай.

— Не волнуйтесь, — скривился Елисей. — Не затем я придумал все это, чтоб сбежать.

Он ушел в лес и прошел далеко вперед вдоль реки. Вернулся вечером, усталый, но спокойный. Сказал, что дорога чистая, можно плыть дальше.

Следующая выдалась самой холодной. Непонятно, это временный заморозок или зима в этом году настанет очень рано. В воде появились первые льдинки — тонкие, прозрачные, но уже предупреждающие о том, что скоро все покроется толстым слоем снега.

Радости они не добавили. Плыли молча, каждый думал о своем. Даже Савва заткнулся и перестал бормотать.

В очередной раз Елисей пожалел, что затеял этот поход, но деваться уже было некуда. Он боялся этих людей. Боялся больше, чем татар, Ермака, больше, чем неведомого существа в реке. Если эти захотят его убить, то наверняка сделают это медленно, без спешки. Елисей спрятал в сапог нож. Решил, что если что случится, будет драться до последнего и кого-нибудь из них на тот свет точно захватит.

Лодка плыла дальше в холодную, черную ночь. Где-то далеко впереди ждал Кашлык.

* * *

… Его звали Степан Кривцов по прозвищу Молчун — за то, что говорил мало, хотя обычно по делу. Лет тридцать, среднего роста, неприметный — такого в толпе не замечаешь. Обычные, русые волосы, негустая борода. Только глаза выдавали — умные, внимательные, все подмечающие.

В разведку Прохора Лиходеева он попал с начала похода. До того служил у купцов Строгановых — вел счетные книги, знал грамоту. Читал и писал не хуже дьяка. В Сибирь пошел за длинным рублем. Когда понял, что его здесь нет, хотел уйти, но потом все-таки остался. Ермак ценил грамотных, а Прохор Лиходеев — тем более. Разведчику, который умеет считать и, если надо, оставлять в укромных местах донесения, цены нет.