Книга Военный инженер Ермака. Книга 2, страница 7 – Михаил Воронцов

Я накинул кафтан, застегнул ремень, взял арбалет и тихо вышел на улицу. Воздух был прохладным и свежим, но тревожное чувство только усилилось. Вокруг словно все замерло. С улицы открывался хороший вид на стены, и я увидел на них силуэты казаков, застывших и напряженно вглядывающихся куда-то вдаль.

Я поднялся на стену, встав рядом с молодым казаком. Его лицо было недоуменным.

— Что происходит? — тихо спросил я его.

— Не знаю, Максим, — шепотом ответил он. — Татары вдруг затихли. Даже те, которые ездили под городом, куда-то делись. Хоть Ермака буди. Хотя что ему сказать? Что все странно затихло?

Я посмотрел в сторону лагеря татар, сиявшего в ночи россыпью огней. Но сейчас даже там царила полнейшая тишина, никакого движения, ни голосов, ни обычного шума, который был там не так давно. От этого молчания становилось еще тревожнее. Ночь была безоблачная, не темная, но в такой дали, конечно, разглядеть ничего невозможно.

И вдруг он ожил топотом лошадиных копыт.

Невероятная толпа всадников во весь понеслась на город. Черное облако посреди ночи. Без криков, голосов, барабанов и звона оружия.

Казак вытаращил глаза от удивления.

— Штурм? Ночью? На лошадях⁈

Я тоже ничего не понял. Не, если господа кучумовцы действительно хотят попробовать в конном строю преодолеть рогатины, ров, а затем и пятиметровые стены, то мы всей душой «за». Как говорится, милости просим. Беспричинный суицид во вражеской армии нам только на руку. Колоссальная экономия пороха и сил. Но сильно рассчитывать на коллективное помешательство как-то глупо.

— Татары! — заорал я во весь голос.

Через секунду мой крик подхватили другие, потом кто-то ударил в колокол, и со всех изб, на ходу застегивая доспехи-куяки, посыпались казаки.

На стену взобрался Ермак, Матвей, сотники и другие. Лица — недоуменные.

— Ермак Тимофеевич, что происходит? — спросил я.

— Не знаю, — коротко и сурово ответил он. — Что-то задумали.

Всадники — их были тысячи — остановились метрах в двухстах пятидесяти от стен. Можно было бы выстрелить, толпа-то стоит большая, но команды пока не было.

И вдруг…

Среди татар начали появляться маленькие огоньки. Один, другой, третий, двадцатый, сотый…

А затем татары ринулись вперед.

Все стало ясно.

У них с собой были огненные стрелы.

Подъехав метров на сто или ближе, всадники выпускали стрелу по городу, затем отъезжали назад. Там, в отдалении, поджигали вторую стрелу, и снова бросались ближе, чтобы запустить вверх маленький огонек.

Сначала их было несколько десятков, затем сотни, а потом, за считанные секунды, небо превратилось в живой огненный поток, пульсирующий и растущий прямо на наших глазах.

Картина — не оторвать глаз от этой картины. Ужасно и одновременно завораживающе красиво. Тысячи огненных стрел плавно поднимались к небесам, достигали наивысшей точки и устремлялись вниз, по плавной дуге, прямо на город.

И всё это в полной, пугающей тишине. Никаких криков, труб, барабанов — лишь тихий свист огня в воздухе.

— Прячьтесь! — закричал Ермак. — Будьте готовы тушить!

Мог бы и не говорить. Все мгновенно поняли, что происходит, и спрятались за толстенными бревнами стены.

Пламя на стрелах мерцало и пульсировало, словно живое. Они впивались в деревянные стены, втыкались в землю, застревали в крышах изб и сараев. Иногда они разбрасывали искры, которые тут же гасли в сырой глине, покрывающей стены и крыши.