Книга Теперь я не Адвокат 1, страница 50 – Сергей Карелин, Михаил Воронцов

Значит, есть у нас двое мужчин в возрасте около пятидесяти лет. По бумагам, незнакомые друг с другом, мирно прогуливающиеся черт знает где от своих квартир. Официально они нигде не работают.

О возможной службе в полиции сведений нет, но в электронной базе они хранятся только по Москве и области. Если работали в другом регионе, то узнать проблематично.

Надо как-то доказать то, что они оказались на месте далеко не случайно. А в идеале, что знакомы друг с другом и нередко ходят понятыми в Управление по борьбе с наркотиками.

Это явится для уголовного дела серьезным проколом, хотя и недостаточным для прекращения. Но сейчас нам с Викой надо вытащить Романа из тюрьмы, и то, что на продлении содержания под стражей будет принципиальный судья — огромная удача.

Значит, надо ехать и попытаться собрать информацию об этих гражданах. Жили, они, как оказалось, не особенно далеко друг от друга — на одной из окраин Москвы. Одного звали Лешей, второго — Семеном.

Вот он, дом первого из них, Алексея: старая пятиэтажка, во дворе тополя и лавочки. Один тополь — магический, ведь когда я мимо него прошел, зашумел ветвями и будто повернулся ко мне. Некоторые дворы я люблю именно за такие вещи. Интересно, посадили его когда-то специально или тому виной случай.

Здесь все должны знать друг друга. Алексей зарегистрирован тут недолго, всего пару лет, но кое-что о нем соседям известно. Вот его подъезд. Я сделал строгое лицо и положил поближе в карман полицейское удостоверение.

Липовое, конечно. Ненастоящее. Сделанное на глянцевой бумаге с помощью цветного принтера. Очень незаконно. Полгодика тюрьмы получить можно запросто. Но иногда без него никак, вот и приходится таскать с собой.

Я рассчитал, какое из окон его и понял, что он, судя по всему, не дома. Все форточки закрыты, кондиционера нет. В такую погоду при закрытых стеклах сидеть в квартире никто не будет — душно и жарко. Да и вообще, если человек уходит утром на работу, форточки он, скорее всего, распахнет. Другое дело, если его нет неделями или он тут вообще не живет.

Сейчас узнаю.

Я поднялся, приложил ухо к его двери. Тихо. Ни телевизора, ни шагов. Хорошо, пойду к соседям. Для начала на верхний этаж. На лестничной клетке четыре квартиры, в трех никого не было, а из последней выглянула бабушка в платочке.

— Добрый вечер, — строго произнес я. — Управление полиции по борьбе с незаконной миграцией. Поступило сообщение, что на четвертом этаже у вас проживают без регистрации лица из Кавказской губернии. Государь не так давно такое строго-настрого запретил. Там двери закрыты, поэтому я поднялся к вам. Подскажите, верна ли информация?

— Да ты что, соколик, — скривилась бабуля, — неверна, совсем неверна. Отродясь таких мы не видели. Все давно живут, местные.

Она подробно объяснила мне про соседей. Не забыла ничего — кто в каком году женился и обзавелся детьми, кто где работает, кто иногда выпивает, а у кого проблемы с полицией из-за того, что ругается с женой и запирает ее в ванной.

Дверь Алексея была крайней, и до нее мы дошли в самом конце.

— А там Леша живет, — поведала бабушка. — Леша хороший. Приехал к нам недавно, всего два года назад, а до этого в Костромской губернии жил.

— Не на рынке торгует? А то откуда такая информация?

— Да ну, какой рынок! Раньше полицейским у себя в Костроме работал, а теперь он… — бабушка понизила голос и посмотрела по сторонам, — спецагент! Но об этом никому! Он говорил, что если посторонние узнают, ему голову оторвут! Поэтому весь дом знает и молчит.