Книга Свадьбы, ведьмы, два кольца, страница 97 – Татьяна Антоник

— Тебе-то что? — поморщилась я. — Шансов на то, что выиграет Пенни, никогда не существовало, он моментально проникся к Катрине, влюбился.

— Да, знаю-знаю, — вздохнула она. — Думаешь, для чего я так старательно выводила ее с отбора? Между прочим, я не желала убивать тебя и леди Ревэйн. Девочка мне ничего не сделала, а ты меня местами восхищала. А когда вы обошли всех, думала, в пещере от вас избавлюсь. Так нет же, за тобой поперся глава тайной канцелярии.

— Злилась, небось...

— Злилась, а потом эти речи Тауруса про собственный отбор. Приворотные зелья вызвали привыкание и не справлялись.

Беда с этими приворотными зельями. Все, как в моем мире. Поишь мужика волшебными эликсирами, кормишь вкусной едой, тапочки по вечерам приносишь, а он под сорок лет внезапно осознает, что живет куда-то не туда, и ему очень нужен мотоцикл, шлем и путешествие до Владивостока. Как поднимется с дивана, и все... искать бесполезно. Проклятый и беспощадный кризис среднего возраста.

В общем, по словам Психеи выходило так: после войны она отравила собственную сестру, а до этого избавилась от королевы. Все, чтобы завоевать трон в Эльхалии, главного союзника драконов в борьбе против демонов. Но абы кого на трон не посадишь, нужна именно королевская кровь рода Кинг, в связи с этим местные ведьмы методично избавлялись от женщин. Таурус вот-вот сорвется с крючка, все упоминали, что за последние два года он изменился, но принц Дэниэл молод и податлив. А если Пенни удалось бы забеременеть от Его Высочества, то ребенка воспитали бы в ином ключе, и о союзе со страной драконов можно было бы забыть. Потрясающее самодовольство и храбрость.

Для этого Андрея, точнее, Психея подговорила Тауруса на отбор, вызвала Пенни, чтобы та очаровала Дэнила, методично расправляясь с соперницами. Планы им порушила не в меру ретивая я со своими знаниями. Лечила тут, понимаешь, направо и налево, жизни спасала.

Они даже Алиеру надоумили на побег, подгадав, что я не откажу девушке и буду занята леди Киран, но тут вмешался случай — чуть ранее о таком же меня попросила Катрина и ее возлюбленный.

— Спрашиваю в последний раз, Лавли, — сощурила свои прекрасные глаза колдунья. — Где сейчас твоя госпожа и принц?

А Ройса можно похвалить, он словно предчувствовал подобный исход.

— Наклонись, скажу, — махнула ей рукой.

Психея приникла, и ей в щеку вцепилась со всей своей мохнатой дурью Вспышка. Куснула ее разок.

— Ааа, — отвернулась она, — вы что наделали?

— Психея, я понятия не имею, где наша сладкая парочка, — ухмылялась я, пряча фамильяра себе за спину. — А знала бы, то не рассказала.

— Это мы еще посмотрим.

Меня пытали уже третий час подряд. Или четвёртый. Я сбилась со счёта после того, как Пенни из Дорцрана, отбросив физические ухищрения, начала читать мне вслух свою поэзию. Между прочим, это была самая жестокая пытка из всех. Особенно если учесть, что она писала в жанре «экспрессионистский верлибр с элементами некромантического символизма». В оригинале. На древнеэльфийском. Без перевода.

— «О, трепещи, как трепещет хвост дохлого гоблина на ветру!» — декламировала она, заламывая руки и глядя в потолок с выражением вселенской тоски.

Я трепетала. Но не от страха, а потому что у меня началась аллергия на духи Психеи.

— Лавли, ты хоть что-нибудь чувствуешь? — спросила Пенни, в очередной раз тыкая меня чем-то острым.