Книга Свадьбы, ведьмы, два кольца, страница 98 – Татьяна Антоник

На этот раз — вилкой. Серебряной. С монограммой. Видимо, из сервиза для особо торжественных допросов.

Я посмотрела на неё с искренним интересом.

— Голод, — честно ответила я. — Ты не представляешь, как хочется картошечки, да с укропом, а если селёдочки положить.

Вспышка жадно облизнулась.

Не то чтобы я не испытывала боль, естественно, испытывала. Но незнакомое зелье от Андреи... тьфу ты, Психеи обрело новые побочные свойства. Все притупилось. И эмоции, и ощущения, и моя реакция.

Потому что варить зелья — это наука. Понаберут по объявлению. Лучше бы отправили меня к зубному. Со стоматологами у меня разговор короткий: если бы я знала государственные тайны, я бы их рассказала.

— Что это за слова? — подозрительно спросила Психея. — Тайный язык ведьм?

Бедная, картошку с селедкой не пробовала.

— Очень древний, — подтвердила я. — Переводится как «принц в неведомо где».

По существу хотелось ответить красочней, но я была уверенна, что эта дамочка не знакома с иномирским матерным фольклором.

— Она издевается! — взвизгнула Пенни.

— Да ты что, — я изобразила невинную улыбку, — я вообще очень покладистая. Пока все идет, как мне удобно, я покладуюсь.

Психея вздохнула и сделала знак. Из тени вынырнул здоровенный мужик с лицом, как у тролля, которому на ногу наступил другой тролль. Он держал в руках плётку, цепи и почему-то — утюг.

— Это Борг. Он не говорит. Он творит. Между прочим, ты подсказала.

Аааа, я догадалась, что передо мной стоит еще один голем. У распорядительницы-то нет нужды в ингредиентах. Правда, если мое чудище превратилось в прекрасного лебедя с лицом Алиеры, то этот напоминал ту самую кучу, из которой он создавался.

— О, — я усмехнулась, — у тебя, Психея, отличное чувство юмора, и чисто визуально, удар Боргу ты поставила хорошо.

— Было у кого поучиться.

— А утюг зачем? — не удержалась я. — Для глажки меня?

— Нет, его рубашки. Он педант, — с сарказмом фыркнула Психея.

Борг глянул на меня с выражением «ну, начнём». Я пожала плечами.

— Только не в живот. Там пирожок.

Пытки продолжились. Меня щекотали перьями. Меня поили зельем правды (я рассказала, что в детстве съела жука и мне понравилось). Меня подвешивали вниз головой. Вспышка, моя летучая мышь, сидела поблизости и комментировала происходящее с видом эксперта.

— Ты бы хоть сделай вид, что тебе больно, — прошипела она. — А то они начнут думать, что ты железная.

— Да я стараюсь, — в тон фамильяру сипела я, дергаясь от горячей поверхности. — У меня после их новаторского зелья реакция какая-то не такая.

— У тебя вообще всё не такое, как у всех.

Когда Борг начал водить по моей спине ледяным кубиком, я не выдержала и рассмеялась.

— Щекотно! Ха-ха! Стоп, щекотно же!

— Она смеётся! — завопила Пенни. — Это ненормально!

— Это защита психики, — важно сказала Психея.

— Или полное отсутствие таковой, — выдала авторитетное мнение фамильяр.

— А может, ты просто не умеешь пытать, — подала голос я. — Вот если бы ты продолжила рассуждать в своем властном ключе, как прижучишь Его Величество, тут я, конечно, — я часто-часто закивала, — сдамся.

Мнимая распорядительница отбора сжала кулаки. Потом отодвинулась и ударила меня наотмашь ладонью.

— Где принц?

— Понятия не имею, — языком проверяла, не растеряла ли я все зубы.

— Где Леди Катрина?

— С ним. Там же.